Валентина Лапаева - Право и политика - научные очерки

С этим тезисом нельзя не согласиться, тем более что, завершая свое выступление, докладчик высказался в пользу необходимости взаимного учета интересов различных культур на уровне людей как носителей различий. Такой подход предполагает ориентацию на правовые формы диалога, поскольку право (которое, в конечном итоге, всегда есть право человека) и является альтернативой насилию и произволу, способной (в отличие от норм нравственности и религии) в равной степени удовлетворить всех субъектов взаимодействия. Однако проблема в том, что отрицаемые им западные культурные ценности – это как раз те ценности демократии и права, которые только и могут быть формой обеспечения равного диалога на межличностном, межгосударственном и межцивилизационном уровнях общения.

Дело в том, что право как система отношений, основанных на принципе формального равенства [2] Данное положение, обоснованное в рамках либертарной концепции правопонимания В.С. Нерсесянца, представляет собой результат теоретической рационализации и логического развития исходного постулата естественно-правовой доктрины, согласно которому люди равны в своем достоинстве и правах. См.: Нерсесянц В.С. Философия права. М., 2006. С. 23–101. , является единственно возможной формой такого опосредования отношений взаимодействующих субъектов, которое позволяет им (при всех их отличиях) общаться на равных основаниях, реализуя свою свободу и самобытность до тех пор, пока это не мешает свободе и самобытности партнеров по взаимодействию. А все, что не подчиняется принципу формального равенства, – это произвол, у которого нет своего принципа [3] Там же. С. 40. . Поэтому нельзя выступать против произвола и силового давления в процессе взаимодействия культур и в то же время отрицать универсальное значение ценностей права и правовой демократии. Если тот или иной субъект взаимодействия претендует на свободное партнерство и равноуважительный диалог, то предполагается, что он признает ценность права как инструмента такого взаимодействия.

Применительно к России это означает, что наши претензии на равноправный диалог с Западом должны быть подкреплены признанием универсальности прав человека как инструмента международного общения и реальными шагами в сторону права и правовой демократии внутри страны. Однако в последние годы происходит все более заметная реанимация идеи особого пути России, не вписывающегося в вектор правового развития западной цивилизации. При этом одни говорят, что демократия и права человека – это специфически западные феномены, а России как стране, принадлежащей к евразийской цивилизации, присуща иная система соционормативной регуляции. Другие утверждают, что бывает разное право и разная демократия, не утруждая себя пояснением, почему это «разное» они называют правом и демократией. Последний подход у нас более популярен, потому что говорить, будто право и демократия не годятся для России или (что то же самое) Россия не годится для права и демократии, означает брать на себя слишком большую нагрузку. Гораздо легче ссылаться на самобытность нашего «права», основанного на общинной идеологии доминирования государства над личностью и нашей управляемой или суверенной «демократии».

Думаю, что научная честность и политический прагматизм требуют признать, что право – это главное достижение западной цивилизации, ее основной вклад в сокровищницу мировой культуры. Другие цивилизации основаны на таких системах соционормативной регуляции, в которой доминируют регуляторы нравственно-религиозного и произвольно-силового характера. При этом именно разнообразие нравственно-религиозных различий обеспечивает многообразие культурно-цивилизационной палитры человечества. Право же как особая форма нормативной регуляции, основанная на принципе формального равенства, во все времена и во всех цивилизациях по сути своей одинаково (его может быть лишь больше или меньше). Однако значение права состоит в том, что оно является формой несилового, мирного развития отношений между людьми, народами и цивилизациями. Поэтому в ситуации возможного конфликта цивилизаций именно право выходит на первый план. Возможно, в будущем, когда проблема конфликта будет снята, более весомую роль в межцивилизационном взаимодействии станут играть нравственные регуляторы.

Что же касается России, то это европейская страна, у которой есть все, чтобы войти в «нормальную европейскую траекторию развития» [4] Запесоцкий А. С. Позиция. Избранная публицистика (1985–2006). СПб. 2008. С.105. .

Читать дальше