Юрий Ткачевский - Избранные труды

По мнению О. Э. Лейста, «в большой части рассуждений о правовой позитивной ответственности правовые явления теоретически объединяются с такими категориями правосознания и морали, как «осознание необходимости правомерного поведения», «добросовестное отношение к своим обязанностям», «чувство ответственности» и т. п. В связи с этим сторонники идеи правовой позитивной ответственности личности высказывали предположение о большой воспитательной роли данной идеи. Насколько известно, этот оптимистический прогноз не привел к заметным результатам. [392]О. Э. Лейст обоснованно подчеркивает, что «предложение об уголовной ответственности граждан, не нарушающих закона, радикально противоречит тому определению уголовного законодательства, согласно которому уголовной ответственности подлежит только лицо, виновное в совершении преступления. Попытки определить правовое положение лица через санкции («позитивная ответственность – другой аспект ответственности за правонарушение») связаны с явным преувеличением представлений некоторых авторов о роли принуждения и наказания в регулировании общественных отношений.

Понятие правовой позитивной ответственности тем или иным образом связано с предположением, что правом регулируется не только поведение, но и внутренний духовный мир человека, [393]а это явно противоречит убедительному постулату Маркса: «…помимо своих действий я совершенно не существую для закона, совершенно не являюсь его объектом». [394]

Обратим внимание и на то, что уголовная ответственность строго индивидуализируется в зависимости от ряда предписаний уголовного закона. Вне персональной индивидуализации уголовная ответственность противоречит, например, принципам вины, справедливости и гуманности (ст. 5, 6 и 7 УК РФ). К тому же уголовный закон не устанавливает (и не может устанавливать) механизмы индивидуализации позитивной уголовной ответственности, поскольку такая ответственность этим законом не предусмотрена.

Вместе с тем несомненно, что уголовный закон оказывает позитивное – воспитательное – воздействие, но оно позитивной ответственностью не является.

Институт необходимой обороны довольно детально был разработан в законодательстве и доктрине уголовного права досоветского периода. Необходимая оборона определялась как «непреступное причинение вреда правоохраняемым интересам лица, нападающего на нас или на других лиц». [396]О ее значении можно сказать словами Н. С. Таганцева: «Нерушимость правового порядка, возможность для каждого пользоваться правами и благами, ему принадлежащими, есть необходимое условие существования всякого цивилизованного общества». [397]В Уголовном уложении 1903 г. устанавливалось: «Не почитается преступным деяние, учиненное при необходимой обороне против незаконного посягательства на личные или имущественные блага самого защищающегося или другого лица». К признакам превышения пределов необходимой обороны Уголовное уложение относило чрезмерность и несвоевременность защиты; при этом оговаривалось, что превышение пределов необходимой обороны наказуемо только в случаях, особо законом указанных. К таким случаям, согласно Особенной части Уложения, относились лишение жизни и причинение тяжкого телесного повреждения.

Краткую характеристику развития института необходимой обороны в уголовном законодательстве советской России начнем с первого УК РСФСР 1922 г. В его ст. 19 указывалось, что не подлежит наказанию уголовно наказуемое деяние, совершенное при необходимой обороне против незаконного посягательства на личность или права обороняющегося или других лиц, если при этом не допущено превышение пределов необходимой обороны. В несколько измененной редакции данная норма была воспроизведена в ч. 1 ст. 13 УК РСФСР 1926 г.

Формулировки понятия необходимой обороны в названных Кодексах были неудачными. Деятельность по реализации необходимой обороны общественно полезна, поэтому неверно было именовать ее «уголовно наказуемым деянием», за которое не назначается наказание. К тому же в приведенных нормах не указывались признаки, позволявшие судить о том, имело ли место превышение пределов необходимой обороны. Решение этого важнейшего вопроса отдавалось на откуп судьям, что вело к многочисленным ошибкам, необоснованному осуждению лиц, не превысивших пределы необходимой обороны, или, наоборот, к освобождению от уголовной ответственности лиц, явно превысивших такие пределы.