Михаил Кауфман - Пробелы в уголовном праве - понятие, причины, способы преодоления

В современной учебной литературе по уголовному праву аналогия определяется как «восполнение пробела в праве, когда закон применяется к случаям, прямо им не предусмотренным, но аналогичным тем, которые непосредственно регулируются этим законом» [571] Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. С. 48. , либо как «применение к деянию, не подпадающему под признаки состава преступления, близкой по характеру нормы» [572] Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении. С. 85. , либо как «привлечение кого-либо к уголовной ответственности за сходные, но не предусмотренные прямо в УК деяния» [573] Уголовное право Российской Федерации Общая часть. Учебник / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М., 2001. С. 19. .

Интересно, что в этих, по существу мало чем отличающихся друг от друга определениях, раскрывается понятие только аналогии уголовного закона. Видимо мысль о применении уголовного закона на основании общеправовых и уголовно-правовых принципов указанным авторам представляется настолько абсурдной, что они не считают возможным допускать ее даже теоретически.

Криминалисты рассматривают аналогию права чаще всего как противоречащую самой идее законности [574] См., например: Элькинд П.С. Толкование и применение норм уголовно-процессуального права. М., 1967. С. 183. . Это было бы так, если использовать ее как средство признания тех или иных деяний уголовно наказуемыми. Но ведь речь идет о другом: о том, чтобы обеспечить правильное применение закона, с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию. И если в данной области отсутствуют какие-либо законодательные установления материального порядка, то почему суд не может руководствоваться общими началами, задачами, целями и принципами уголовного права? Да, конечно, при аналогии права элемент творчества субъекта правоприменения существенно возрастает, олицетворяя собой его усмотрение. Моделируется норма, которая представляется правоприменителю обусловленной общими правовыми идеями. Ввиду этого повышается опасность необоснованного решения. Но такое рациональное решение, безусловно, предпочтительней, нежели полное усмотрение суда.

Рассмотрим, например, ситуацию, которая на протяжении длительного времени вызывала проблемы с определением субъекта вовлечения несовершеннолетних в преступную и иную антиобщественную деятельность (ст. 210 УК РСФСР 1960 г., ст. 151 УК РФ). Буквальное толкование закона позволяло сделать вывод о том, что субъектом этих преступлений может быть лицо, достигшее 16 лет. Однако с точки зрения общего уголовно-правового статуса несовершеннолетних, конкретных охранительных задач, вызвавших к жизни указанные составы преступлений, привлечение в данном случае к ответственности несовершеннолетних представлялось достаточно сомнительным. Поэтому позиция, которую занял Верховный Суд СССР, «подняв», вопреки текстуальному выражению ст. 210 УК РСФСР, возраст субъекта данного преступления до 18 лет, была вполне убедительной [575] Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 3 декабря 1976 г. № 16 «О практике применения судами законодательства по делам о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщественную деятельность / Сб. постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) по уголовным делам. М., 1995. С. 149. .

Попав один раз в «капкан» из-за собственной ошибки, законодатель вновь «забыл» указать возраст уголовной ответственности, на сей раз в ст. 151 УК РФ 1996 г. В контексте действующего уголовного законодательства буквальное толкование было тем более парадоксальным, что за вовлечение несовершеннолетнего в преступление подлежало ответственности лишь лицо, достигшее 18-летнего возраста, а за вовлечение в совершение непреступных антиобщественных деяний — при буквальном толковании — также и лицо, не достигшее этого возраста. Ошибка была исправлена только спустя 7 лет. Как все это время следовало применять данную норму? Разумеется, исходя из повышенного возраста уголовной ответственности в 18 лет. Но каким образом придать этому решению законный статус? Полагаем, что решить этот вопрос ни в рамках ограничительного толкования, как считают некоторые ученые [576] См.: Дурманов Н.Д. Указ. соч. С. 311; Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении С. 119. , ни даже в рамках аналогии закона не удастся.

Строго говоря, в данном случае, единственным видом толкования, которое следует применить, может быть только толкование систематическое (следует обратиться к содержанию ст. 20 УК РФ). После этого все встает на свои места: ответственности подлежит лицо, достигшее 16 лет. Другое дело, что такая постановка вопроса абсурдна. Но толкование не может повлечь последующую корректировку закона вопреки ясно выраженному и выясненному его смыслу (пускай даже смысловое содержание закона и выводится из текста, наличие в котором технико-юридической ошибки очевидно).