Александр Васильев - Суд присяжных - последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными - стратегия и тактика защиты

От имени государственного обвинения нас допрашивала женщина (прокурор Семененко М. Э.), чей форменный мундир был явно перешит для публичной демонстрации её телесных форм. Вызывающе короткая юбка, расстёгнутая блузка на прокуроре оскорбляли память о погибшей и чувства тех, кто считал судебное разбирательство дела об убийстве серьёзным занятием. Поведение женщины в ходе допросов шокировало не меньше, чем её внешний вид. Когда, как мы поняли, наши ответы противоречили выдвинутой обвинением версии убийства, прокурор, заглушала наши ответы криками с места: «Во врёт-то», «Кто ж так врать научил?», «Сколько вам заплатили?», «Их подготовили», «Пока что вы свидетель» и пр., оказывая тем самым серьёзное влияние на оценку присяжными правдивости наших показаний. В адрес защитников, возражавших против оказания неправомерного влияния на процесс отправления правосудия, сыпались угрозы их уголовного преследования, оскорбления, требования «сидеть и молчать», присяжным сообщалось, что адвокаты тут деньги отрабатывают, в то время как она (Семененко) в форме, при погонах и со стороны государства. Нас, как и других участников процесса, просто запугивали и это не где-нибудь в подворотне, где стоит этого опасаться, а в суде, где, как мы полагали, вершится правосудие.

Все мы отметили, что судье было неловко, но перечить он не смел, за агрессивное и оскорбительное по отношению к другим участникам процесса поведение прокурора, он делал замечания защитникам, которые своими возражениями против такого поведения прокурора, как он выражался, мешали ей работать. Полагаем, что, в том числе, под влиянием демонстрации прокурором своего безграничного влияния, у присяжных, как и у нас (свидетелей), в тот момент сформировалось глубокое убеждение в том, что по указанию прокурора Семененко М. Э. любого из нас схватят и посадят в тюрьму, в случае, если мы посмеем высказать точку зрения отличную от ею всем навязываемой. Трудно выразить словами все то, что мы испытали в ходе допросов, на которые были вызваны судом и добровольно прибыли из разных городов для оказания, как мы наивно полагали, суду помощи в разбирательстве серьезнейшего дела. Мы уже давно взрослые люди, но более униженного и беспомощного состояния никогда не испытывали.

Посчитав, что ничего общего с отправлением правосудия то, что мы видели не имеет, любое решение, принятое в такой обстановке не может быть справедливым и понятным, а именно такое решение может быть признано законным, желая, чтобы при проверке законности такого решения Верховный суд РФ обратил внимание на оказываемое на нас, других участников процесса в нашем присутствии, давление, мы обратились в суд с просьбой ознакомить нас с тем, как были зафиксированы наши допросы в протоколе судебного заседания. Получив протокол, мы обнаружили отсутствие в нём угроз и оскорблений, которым подвергались сами, в нашем присутствии другие участники процесса, неполноту и искажение наших показаний в пользу обвинения, отсутствовала в протоколе и оценка недостоверности наших показаний, которую судья и прокурор давали присяжным, прямо в процессе наших допросов, из чего мы сделали окончательный вывод о том, что судья с прокурором Семененко знали, что действуют незаконно, но оказывали давление на поведение и мнение участников процесса, в чём правосудие, как нам представляется, не нуждается. Каждый из нас подал замечания на протокол, которые в полном объёме отклонены тем же судьей. Свидетели Яковлева и Зайцев ждут решения судьи по поданным несколько месяцев назад замечаниям до сих пор.

То, с чем мы столкнулись страшно и очень опасно тем, что абсолютно любой человек, независимо от наличия или отсутствия в его действиях угрозы для общества, может быть осужден на длительный срок посредством угроз и запугивания участников судебного процесса. Мы просим удостовериться в правдивости наших доводов посредством истребования из Московского городского суда аудио и видеозаписей указанного судебного заседания, которые, как и записи других заседаний, согласно публичному интервью одного из заместителей руководителя Московского городского суда, хранятся в архиве суда и могут быть воспроизведены в любой момент. Мы просим разобраться в случившемся с нами в суде, просим вернуть нам веру в правосудие, в случае подтверждения изъятыми записями изложенных нами доводов, предоставить возможность честно, открыто и спокойно выполнить свой гражданский долг».