Евгений Ищенко - О криминалистике и не только - избранные труды

Примечательно, но даже объем прав, предоставленных адвокату – защитнику подозреваемого (обвиняемого) и адвокату – представителю потерпевшего, тоже существенно различается. Защитнику обвиняемого предоставлены самые широкие возможности влиять на ход расследования, вплоть до собирания доказательств. Адвокат же, выступающий в качестве представителя потерпевшего, упоминается в перечне иных лиц, которые могут иметь соответствующий статус (ст. 45 УПК РФ), лишь самым общим образом. Прав у него гораздо меньше, чем у защитника обвиняемого. Более того, они четко не обозначены, просто приравнены к правам потерпевшего, что создает отторгающий эффект при принятии последним решения о приглашении адвоката в качестве своего представителя. Поэтому и в данном случае говорить о надлежащей правовой защищенности потерпевшего можно лишь с очень большой натяжкой 117.

Хотя Конституция РФ гарантирует каждому право на получение квалифицированной юридической помощи, участие адвоката в качестве представителя потерпевшего возможно, но не обязательно. Как уже отмечалось, особого процессуального статуса адвокат – представитель потерпевшего по УПК РФ не имеет, его полномочия определяются процессуальными правами его доверителя. Потому представляется совершенно верным мнение, что «следует, наконец, уравнять в правах самого потерпевшего с лицом, подвергающимся уголовному преследованию. В интересах гражданского общества и в целях придания нравственного характера адвокатской деятельности необходимо уравнять в правах адвоката, выступающего на стороне защиты, с адвокатом, защищающим права и интересы лиц, пострадавших от преступления». Участие адвоката – защитника потерпевшего в уголовном судопроизводстве должно быть обязательным, если потерпевший является несовершеннолетним, если он в силу физических или психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свое право на защиту, не владеет языком, на котором ведется производство по делу, если уголовное дело относится к делам частного или частно-публичного обвинения 118.

Постановления о возбуждении уголовного дела и о привлечении лица в качестве обвиняемого, на наш взгляд, не должны быть предметом рассмотрения суда в порядке ст. 125 УПК РФ. Мало того, что сторона обвинения обязана полностью представлять и раскрывать обвиняемому и его защитнику все наличные доказательства, не имея возможности восполнить их нехватку в суде, так еще и существует реальная угроза признания следственных действий недопустимыми в порядке этой статьи. В то же время сторона защиты вправе с момента возбуждения уголовного дела до стадии судебных прений или последнего слова скрывать свою позицию относительно предъявленного обвинения, что делает ее положение куда более выигрышным.

Кроме того, прокурор, следователь, дознаватель при поступлении жалобы в порядке ст. 125 УПК должны убеждать суд первой, кассационной, надзорной инстанций в правомерности вынесенного постановления о возбуждении уголовного дела вместо того, чтобы непосредственно заниматься его расследованием. В итоге суды общей юрисдикции на досудебной стадии фактически разрешают не свойственные им на данном этапе уголовного процесса вопросы, которые надлежит исследовать при рассмотрении дела по существу 119.

От процессуальной неурегулированности в ст. 125 УПК РФ сроков разрешения жалоб страдают в первую очередь потерпевшие, которые вопреки ч. 1 ст. 6 УПК РФ не могут получить государственную защиту и восстановление своих прав и законных интересов.

Несмотря на то что п. 1 ч. 2 ст. 42 УПК РФ предусматривает право потерпевшего знать о предъявленном обвиняемому обвинении, ст. 171 и 172 УПК не предусматривают ни направления потерпевшему копии постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого, ни его уведомления о существе предъявленного обвинения. В связи с этим представляется, что прокурор, пользуясь своими полномочиями, изложенными в п. 3 ч. 2 ст. 37 УПК РФ, должен дать следователю указание об уведомлении потерпевшего о существе предъявленного обвиняемому обвинения и его изменении. На практике это делается крайне редко.

Известно, что ст. 108 и 109 УПК РФ не предусматривают участия потерпевшего в судебных заседаниях при разрешении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания обвиняемого под стражей. (То же касается применения и иных мер процессуального принуждения, поскольку закон не предусматривает не только участия потерпевшего в судебных заседаниях, но и его уведомления о направляемых в суд ходатайствах и результатах их рассмотрения.)