Александр Чучаев - Уголовно-правовые взгляды Н.Д.Сергеевского

Вероятно, сказанное объясняется тем, что автором в целом не исключалась противоправность такого деяния.

По мнению Сергеевского, нельзя признавать безусловной обязательности приказов, но в то же время недопустима их безграничная оценка, например с точки зрения целесообразности или достаточности фактических оснований. «…Современное право для обязательности приказа ставит следующие условия: приказ должен исходить от начальства компетентного, которому закон именно предоставляет право давать такие приказы; приказ по содержанию должен быть законен, то есть предписываемое действие не должно выходить из пределов власти лица, дающего приказ; приказ должен быть дан в законной форме, если таковая установлена и требуется законом. Исполнение приказа при наличности этих условий обязательно; наоборот, исполнение приказа, данного без соблюдения или с нарушением этих условий, будет деянием незаконным и может повлечь за собою наказание исполнителя. Таким образом, мы можем сказать, что оценка приказов с точки зрения их формальной законности не только допускается, но требуется современным правом» 238.

Крайнюю необходимость Сергеевский определяет как такое стечение обстоятельств, при котором для человека возникает неизбежная опасность причинения вреда его правам и благам, если он для его предотвращения не прибегнет к причинению вреда третьим (посторонним) лицам или к совершению деяния, запрещенного законом 239.

В правовых памятниках Древней Руси не встречается упоминаний о данном институте. Однако Н. А. Неклюдов считает, что уже Устав Ярослава содержал положения о крайней необходимости. В связи с этим Н. С. Таганцев замечает, что постановления этого Устава составляют простой перевод из книг Юстиниана.

Большинство же авторов начало правого регулирования крайней необходимости связывают с Уложением 1649 г. 240

Из определения крайней необходимости, сформулированного Сергеевским, явствует, что лицо в этом случае охраняет лишь собственные права и блага. Однако надо признать, что он занимал непоследовательную позицию, которая, к тому же, достаточно часто менялась. Например, ученый утверждал: «Это значило бы, что отдать права и блага граждан в распоряжение первому встречному, который пожелал бы спасать других от беды на чужой счет»; «…распространение правил крайней необходимости на охрану третьих лиц представляется… безусловно несогласным с юридическим строем человеческого общежития»; «религия и нравственность могут в известных случаях оправдать вторжение с этой целью в сферу прав постороннего лица, именно, если нет возможности оказать эту помощь на свой собственный счет; но закон государственный признать общим правилом такое положение вещей не может» 241.

Согласно последнему изданию пособия к лекциям, освобождение от наказания в силу состояния крайней необходимости им допускается в случае защиты интересов других лиц, подвергшихся опасности, если они находились с защищающим в таких отношениях, при которых грозящая опасность психически действует на защищающего их человека так же сильно, как и на оказавшихся в опасности. Речь в этом случае, скорее всего, идет о родственниках и близких лицах 242.

Между тем в литературе отмечается, что необоснованно ограничивать рассматриваемый институт так, как это делает указанный автор 243. «…Всякие попытки ограничения круга… лиц… представляются совершенно произвольными и формальными, а установление признаков близости по обстоятельствам каждого отдельного случая оказывается практически неосуществимым», – пишет Н. С. Таганцев 244.

Уголовное уложение 1903 г. распространяет состояние крайней необходимости на защиту не только своих интересов и благ, но и третьих лиц (ст. 46). Данное обстоятельство Сергеевский, на наш взгляд, безосновательно признает ошибкой законодателя.

Источниками опасности могут быть силы природы, при этом к ним автор относит, в том числе, патологические и физиологические состояния человека; опасность может исходить от человека. «Опасность может быть безусловная; например, кто-либо бросается меня бить – я подставляю под удары другого или при необходимой обороне нарушаю интересы не нападающего, а постороннего. Она может быть условная – …угроза причинить вред, если угрожаемый не совершит требуемого преступного действия. Как вид крайней необходимости должна рассматриваться и оборона против нападения лиц, не способных ко вменению, с причинением вреда этим последним» 245.