Джабраил Мурдалов - Неизвестный Поэтъ XIX века. Памятник Поэзии

Куда давался Леонид?»

Кухарка кинулась проворно,

За нею тащится Антон

И басом возглашаем он:

– Знать на дворе-с! – «Прошу покорно!

Я не заметил как ушел;

Все здесь сидел он и вертелся

Что, чай на бурю загляделся?

Вот утешение нашел!

Поди, разведай, где он бродит?»

Батрак с кухаркою идут

И, через несколько минут,

Мой Леонид в светлицу входит;

Сухой нет ниточки на нем

И весь промочен он дождем,

Спешу его знакомить с вами,

И небогата чудесами,

Ее, не многими словами,

Перескажу я вам слегка:

Отсюда, с версту, за рекою,

В деревне жил его отец;

Но Леонид мои, наконец

Остался круглым сиротою,

Один, без руководства, так,

Как без Минервы Телемак.

Именье, гончие собаки

До неуплаты довели,

Из личных ссор, едва до драки

Заимодавцы не дошли;

Бранились, вздорили, кричали,

Едва не добрались до пуль,

Всю движимость перетряхали,

А результатом вышел – нуль.

Именные, между тем, ценили,

Потом опеку наложили,

Потом, как водится, оно

С аукциона продано. —

Как будто сад отгородили

И деревцо одно забыли,

И там в пустыне полевой,

Оно стоит за городьбой;

Погибает бедное растенье,

Когда искусный садовод

О нем не примет попеченье,

И в сад к себе не унесет!

Притом, какой же будет плод

Ветвей и штамба направленье?

Малютку бури заедят,

Жары, ветры, морозы, снеги,

Прививок нежный истребят

И не созрелые побеги;

А на долине, одинок,

Один остается – дичок.

Несчастный Леонид остался

На трудном жизненном пути,

Младенцем сирым, лет пяти;

Но к старцу доброму попался.

Героя нашего он взял

Из чистого благодеянья,

Он сердце дать ему желал

И верный капитал: – познанья;

Хотя процент с него, порой,

Бывает: горести с сумой.

Старик старался понемногу

Его заставить полюбить

Образования дорогу

И им уме руководить.

Начало горькое ученья

Давно оставил Леонид

И всеблаго просвещенья

Уж сладкий плод его манит.

Его не мешала света тьма,

Он чтеньем, – лестницей ума,

Стремился тихо к совершенству.

Не редко старца разговор,

Его беседы и сужденья,

Его благие наставленья

И с целью заведенный спор,

Производили впечатленья

Писали сердцу приговор.

Учился он весьма прилежно,

Стараясь ласки заслужить,

Старик любил его так нежно,

Как только сына мог любить;

Когдаж, порою, в затрудненье

Вводил учителя предмет,

Сам ученик давал ответь

Предупреждая объясненье;

Какой-то в нем однакож сон

Все замечали с малолетства:

Забав, увеселений детства,

Невольно удалялся он.

Его лелеяли, ласкали,

К бедам несчастье не вело,

Но было, милое чело

Покрыто дымкою печали.

И в этом непонятном сне,

Черты прелестные блестели,

Глаза у юноши горели,

Как угли черные в огне.

Вдали от шумного волненья,

В одних окошках видя свет,

Он в тишине уединенья

Достиг четырнадцати лет;

Не редко, получив свободу,

От дела, в праздные часы,

Любил смотреть он на природу

И наблюдать ее красы:

Едва луч солнца животворный

Зарю на небе зажигал,

Он, посетив поток нагорный,

В немом восторге утопал.

Пренебрегая крутизною,

Тропы неверной кривизною,

Взбирался он на темя гор

И вдаль вперял свой жадный взор,

Пленяясь утра красотою;

Любил он капли обретать,

Природы слез, – росы перловой

И в свод небесный, бирюзовой,

За нею мыслью улетать.

Производительницы милой

Он книгу дивную твердил,

Ее чарующею силой

Невольно увлекаем был;

И мудреноль, что восхищала

Она, волшебница, его,

Что мать ребенка своего

Сосцами нежными питала?

Богат красот ее предмет,

Ее источник брызжет сильно:

Оттуда черпает обильно

И живописец и поэт.

Он был так мирно услаждаем,

На лоне матери, родном,

И в сердце сумрачном своем

Невольно ей воспламеняем.

Так, зажигательным стеклом,

Лучи сосредоточив в нем,

Огонь мы солнца похищаем;

Но там, где гордо над рекой

Скала чело свое нагнула,

И где природа проглянула

Картиной дикой и глухой;

Где меж ущелий ветер воет,

Где высится сосна и ель,

Где вдвоем сердито роет

Свою глубокую постель;

Где тени яворов густые

Одеждой черною лежат,

И где над пропастью висят

Издавна камни вековые; —

Туда стремился Леонид,

На исполинские вершины:

Любил он мрачные картины,