Алексей Виноградов - Авеста. Гаты Заратуштры

Нужно только сказать, что Заратустра мог быть автором обеих глав или частей.

4. Действуя так, как если бы первые три строфы отсутствовали, автор начинает свои хвалебные описания. Он будет считать Ахуру всещедрым и могущественным, поскольку Он бережно взращивал, как самой Своей рукой, помощь благодати, которую Он дарует как дары снисходительности тем, кто сейчас нечестив, в надежде на покаяние милосердную угрозу наказания, и набожному ученику, чье благочестие искреннее. И эти средства благодати, хотя и изобилуют насаждением нравственной святости в мыслях, словах и делах, все же нечестивы, кроме пламени того святого огня, который сплотил массы к поклонению и который был силен для святого Порядка, а также посредством него. По этим причинам он обожает их дающего, но еще и по другой причине. Это было потому, что сила Доброго Разума Ахуры приблизилась к нему внутри них и дала ему силу для всего, что было перед ним.

5. Он поэтически воображает себя узревшим Ахуру, владыкой двух духов и владыкой над всеми другими силами при рождении мира. И он считает, что Он также установил награды и наказания своей святостью, столь отделенной в своем отличии от всякого соучастия злу либо посредством причинения, либо позволения. И эти награды и наказания должны были иметь свое следствие не только во времени, но и в «последнем повороте творения» в его ходе.

6. И о приходе Ахуры в это последнее изменение он горячо молит, как и о явлении Священного Царства, установленной помощи, охраняемой божественной Милостью. И это завершение, подразумевает он, произойдет, когда поселения будут продвигаться в Праведном Порядке, и посредством него будет достигнута цель развития; ибо тогда благочестие человеческих душ само будет их наставником, устанавливая правила, которые заставят замолчать споры двух сторон. И эти предписания подобны мудрости разумения Ахуры, настолько проницательны, что все мысли открыты для него.

7. Теперь он провозглашает условия, на которых он принял божественное призвание. Он говорит, что Сраоша (подошел, чтобы расспросить его. Как его называет Ахура, Послушание, то самое, что составляет путь к Ахуре (или находит Его трон), теперь приближается к нему. Вне всякого сомнения, выраженная здесь тонкая субъективность была преднамеренной. Когда провидец воскликнул: «О Праведность! когда я увижу тебя (в себе и в своем народе)», так и теперь он имеет в виду, что его послушный дух слушает призыв Бога.

8. И поскольку его олицетворенная совесть вопрошает его о его происхождении и правилах, по которым он будет действовать, она представляет послушный народ, а также послушного мудреца. «Верность» спрашивает его, чтобы сообщать его ответы. Поэтому он отвечает, говоря от своего имени как Заратустра. И это его заявление относительно признаков, которые должны определить его личность. Его курс будет неизменным. Неверующие противники, как он заявляет, встретят в его руках не милость, а отвращение, тогда как для набожного ученика он будет таким же могущественным помощником. И это потому, что его ум и мысль (как бы ослепленные настоящим) устремлены на идеальное Царство, а в настоящее время он не перестает трудиться, готовясь к Фрашакарду и сочиняя гимн за гимном, чтобы создать необходимый механизм знаний.

9. Опять же, его совесть и послушная воля, как ангел Божества, вопрошают его; и на этот раз предлагает ему этот главный из желаемых объектов для него, знания веры. Он упоминает святой Огонь с его надлежащим подношением как тему своего первого исследования.

10. И он умоляет Ахуру ответить и оказать ему милость, поскольку он взывает к такому полному дарованию, идущему рука об руку с истинным Благочестием и без корыстного интереса в его молитве. Затем он просит Мазду изложить за него свои просьбы.

11. Однако он не закрывает глаза на все, что предстоит ему принять, приняв этот призыв. Он поклоняется щедрости и величию Ахуры, в то же время впечатляя свою душу значением этой встречи.

12. Но, несмотря на все, что может быть для него приготовлено, он надеется сделать эти учения сокровищем, то есть духовным богатством. Он добавил бы одно единственное условие: «Подожди только прежде, чем Ты дашь слово, чтобы я вышел с Твоими новыми истинами (которые приносят такое страдание тому, кто первым их провозглашает), подожди моей послушной воли, полностью слушая все, что Ты будешь говорить. скажем, придет ко мне, и тогда это послушное благоговение во мне и в моем возлюбленном поможет нам в наших усилиях, чтобы мы могли распространить весть о Твоей обещанной награде, чтобы приобрести живых для Тебя».