Array Антология - Гендер и язык

То, какие позы женщины и мужчины занимают друг относительно друга, когда они лежат вместе, является лишь одним из хитросплетений асимметрий, предписываемых нашей гендерной принадлежностью и одновременно усиливающих различие в статусе между мужчинами и женщинами. Эти асимметрии очень выразительно описывает Гоффман:

В нашем обществе во всех классах нежнейшее выражение привязанности включает проявления, которые являются политически сомнительными, причем место, занимаемое в них женщиной, отличается от места, занимаемого мужчиной, и обусловлено его местом. Жесты, отражающие привязанность и принятые для мужского и женского пола, отражают также защитника и защищаемого, обнимающего и обнимаемого, утешителя и утешаемого, поддерживающего и поддерживаемого, выражающего любовь и принимающего ее; и то, что мужчина окружает, а женщина окружаема, считается абсолютно естественным. Все это может лишь напомнить нам, что мужское доминирование – особенное, доминирование, которое может быть привнесено в моменты наивысшей любви и нежности не создавая явного напряжения. И действительно: такие моменты едва ли можно представить отдельно от этих асимметрий.

Гендер – непреходящая категория. По словам Гоффмана, это «одна из наиболее глубоко укоренившихся особенностей человека» (!). Мы создаем мужественность и женственность своим поведением, все время полагая, что мы просто действуем «естественно». Но восприятие того, что является естественным, различается у женщин и мужчин. И то, что мы считаем естественно мужским и женским, основывается на асимметрии.

В терминах Гоффмана гендерные отношения строятся по образцу комплекса родитель-ребенок. Другими словами, способы, которыми мы разыгрываем свой гендер, когда пытаемся быть хорошими женщинами и мужчинами, основаны на аналогии с родителями и детьми. Гоффман отмечает, что мужчины по отношению к женщинам – как родители по отношению к детям: любящие защитники, которые придержат дверь открытой, предложат первую конфету, достанут до высоких полок и поднимут тяжести. Но наряду с этими преимуществами детства идут и обязанности: деятельность детей можно прервать, их время и территория могут использоваться. Привилегия быть защищенной сопровождается потерей прав, лишает уважения и признания полноценности. Роль защитника характеризует вас как человека компетентного, умелого и заслуживающего уважения, а роль нуждающегося в защите позиционирует как некомпетентного, неумелого и нуждающегося в снисхождении.

Разговаривая с супружескими парами об их общении, я была удивлена тем, как часто мужчины апеллируют к своей роли защитника женщин, объясняя, почему они говорят именно так, как говорят. Например, одна пара рассказала мне о своей последней ссоре. Женщина заметила, что ее муж бережет одну руку и старается ничего ею не делать. Она поинтересовалась, в чем дело. Муж ответил, что рука болит. На вопрос, как долго она болит, он ответил: «Несколько недель». К его удивлению, жена обиделась и рассердилась: «Ты относишься ко мне как к чужому человеку!»

Для нее близость означала говорить о том, о чем думаешь, включая и болезни. Не сообщая ей о больной руке, муж отталкивал ее, дистанцировался своим молчанием. Я инстинктивно поняла точку зрения женщины, но я не сразу поняла мужчину. Он объяснил свои действия в этой ситуации так: «Я считаю, что мужчины с самого начала учатся защищать женщин». Это озадачило меня, и я спросила, что общего между защитой и тем, что он не сказал своей жене о больной руке. «Я защищал ее, – пояснил он. – Зачем тревожить ее, сообщая о боли, ведь это – ерунда и все равно пройдет?»

Избирательность в подаче информации отражает осознаваемую этим мужчиной роль защитника. Она также произрастает из сложившегося порядка и одновременно укрепляет его. В этом порядке он занимает более высокое положение, он сильнее и он обладает властью заставить ее беспокоиться из-за информации, которую сообщает. Этот человек не считает, что пытается уменьшить их близость: он просто не сомневается в ней. В ее же мире сообщение личной информации является основным материалом тесных отношений, поэтому утаивание такой информации лишает ее близости – источника ее жизненной силы. Разная интерпретация одной и той же информации просто отражает беспокойство о разных вещах, как будто супруги настроены на разные частоты.

Вероятно, этот супруг также защищал свою независимость, сопротивляясь чрезмерному проявлению заботы. Но свои мотивы он объяснил не этой причиной. В его системе координат была роль защитника. Сказанное справедливо и в отношении еще одного человека, чья жена жаловалась на совершенно другой тип поведения.