Александр Васильев - Игры в слова. Манипулятивные операции в текстах СМИ

Существительное реформа , прежде оценочно нейтральное, за последние годы обогатилось устойчивым негативно-коннотативным ореолом. По признанию одного из региональных политиков-реформаторов, «слово реформа жителей нашей страны уже просто пугает» (депутат Законодательного собрания Красноярского края А. Клешко) [После новостей. ТВК. 09.03.04] (кстати, этот же деятель в общем-то справедливо отметил, что «слово депутат в нашей стране стало ругательным» [Будни. ТВК. 23.01.03], правда, почему-то не объяснив достаточно внятно истоки пейоративности этой, казалось бы, нейтральной лексемы). А ведь, по компетентному мнению другого регионального политика и депутата, «все реформы в России сопровождаются ростом тарифов» (В. Сергиенко, председатель краевого союза промышленников и предпринимателей) [ИКС. КГТРК. 25.06.02]. Прозорливо прогнозируя естественную реакцию граждан, чиновники «на совещании… предложили назвать реформу [жилищно-коммунального хозяйства] преобразованием , чтобы не раздражать население» [ИКС. КГТРК. 14.05.01], но – безуспешно: лингвистический фокус не удался. Поэтому-то «красноярцы шли выразить свой протест так называемойреформе ЖКХ» [Новости. ТВК. 04.03.02], а вдруг ставшие ну просто очень человеколюбивыми чиновники стали напряженно думать, «как защититьветеранов и инвалидов от реформы ЖКХ» [Новости. Афонтово. 23.01.03] (между прочим, и смена названия соответствующего ведомства – советского социальное обеспечение на социальная защита – тоже кое-что объясняет).

Вполне закономерно, что для сохранения беззаветной толерантности населения непрестанно изобретаются и вводятся в широкий пропагандистский оборот через СМИ эвфемизмы к словам реформа и реформировать . Ср.: «В Пенсионном фонде стараются не употреблять слово реформа и говорят о совершенствовании пенсионной системы» [Новости. ОРТ. 01.01.02]. «…Почему это и не реформа называется, а модернизация » (чиновник минобра РФ – о введении т.н. «профильного образования») [Обозрение-7. 7 канал. 28.10.02]. « Урегулировать тарифы жилищно-коммунального хозяйства» [Вести. Красноярск. 14.10.02]. «[Диктор: ] “Центральный аппарат [министерства обороны] будет не столько реформирован , сколько видоизменен ”. [Министр обороны РФ С. Иванов: ] “Не столько реформа , сколько оптимизация ”» [Доброе утро, Россия! РТР. 21.04.04]. – «Сергей Иванов боится одного – реформы . Это слово заменено словом модернизация » [24. Ren-TV. 08.02.07]. «Не реформа жилищного законодательства, а упорядочивание » [Вести. РТР. 01.02.05]. «Люди плохо воспринимают слово реформа – в результате плохих реформ здравоохранения, жилищно-коммунального хозяйства, образования… Поэтому, может быть, более уместно использовать не слово реформа , а, например, “ изменение к лучшему ”» (А. Жуков, вице-премьер) [Новости. ОРТ. 06.04.05] и т. п. Небезынтересно, что и реформаторы русского правописания также использовали подобный псевдоэвфемистический прием: «…На самом деле то, что подготовлено нами, – это отнюдь не реформа » [Лопатин 2001: 55].

Однако многие носители русского языка, хорошо усвоившие малорадостный опыт собственного существования в перестроечно-реформаторский (тот самый переходный ) период, научились довольно быстро распознавать сущность и цели подобных политкорректных словесных фокусов, ср.: «Почему всюду говорят, что это “ реформа ЖКХ ”, а на самом деле – поднятие тарифов?!» (вопрос телезрителя) [ТВК. 04.03.03].

Ранее эвфемистические обозначения перманентных экспериментов над населением (и, кстати, всегда с приблизительно одинаковыми результатами) варьировались и при назывании некоторых их частных воплощений, например: «Не надо называть работу с сельхозпредприятиями банкротством: выздоровление – да, оживление – да… Слово это [банкротство] обидноеи далеко не всегда уместное» [Крестьянские ведомости. ОРТ. 19.04.98]. «Самарские чиновники вместо “ задержка пенсий” предпочитают говорить “ смещение сроков выплаты пенсий”» [Время. ОРТ. 03.04.98] и т. п.

Но, поскольку от изобретения политкорректных словесных знаков суть называемых ими явлений не меняется, а толерантность граждан повышается почему-то медленно, политтехнологам приходится продолжать исследования синонимических рядов русского языка, попутно обогащая их ресурсы.

Одной из относительно свежих находок стало введение в политкорректный официозно-речевой оборот слова оптимизация (кстати, оно регистрируется не всеми толковыми словарями). Вероятно, предпочтение ему отдается из-за скрытой, как и у других заимствований, внутренней формы – может быть, по той же причине многим российским руководителям и их обслуге так полюбилось прилагательное амбициозный , употребляемое ими как положительно-оценочное (например, « амбициозные проекты» – нечто вроде грандиозные ) безо всяких на то причин (ср. « амбициозный – прил. к амбиция – ‘чрезмерное самомнение, самолюбие, необоснованные претензии на что-л.’» [Толковый словарь 2001: 18–19]; « амбиция [фр. Ambition < лат. ambitio] – ‘обостренное самолюбие, самомнение; спесь’» [СИС 1979: 31]). Вот лишь один из очень многих примеров подобного словоупотребления – в суждении гендиректора ВЦИОМа В. Федорова по поводу одного из «событий недели», пуска реактора на Волгодонской АЭС: «Первый за долгое время признак того, что амбициозная программа строительства новых ядерных станций в России может стать реальностью. И что наша атомная энергетика остается конкурентноспособной» [Фёдоров. Пять событий недели // РГ-Неделя. № 62. 25.03.10. С. 2]. В данном случае кое-что объясняется родом профессиональной деятельности г. Фёдорова – он занимается социологическими обследованиями («мониторингом») российского населения, в которых значительна роль статистики, или, точнее, интерпретации объективных (?) статистических данных (ср. апокрифический афоризм, обычно приписываемый Марку Твену: «Существуют три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика» [Душенко 2006: 633]). Возможно и иное объяснение, а именно – влияние английского языка, порождающее семантическое калькирование, которое, в свою очередь, приводит к речекоммуникативным неудачам и тупикам: одно и то же высказывание (шире – текст), из-за, как минимум, потенциально вариативного восприятия его ключевых слов, может иметь несколько толкований.