Работа над письмовником скоро отодвинулась на задний план. «Письма к близким по поводу важнейших обстоятельств, указывающие не только стиль и формы, которым надо следовать при писании частных писем, но и справедливый и разумный образ мыслей и действий в обычных случаях человеческой жизни» (Letters Written to and for particular friends, etc.) появились лишь в январе 1741 г., – три месяца спустя после выхода знаменитого-первого романа Ричардсона «Памела, или вознагражденная добродетель» (Pamela; or, Virtue Rewarded), увидевшего свет в ноябре 1740 г. Это был роман в письмах. Имя автора даже не фигурировало на титульном листе. Как и впоследствии в остальных своих романах, Ричардсон ограничился скромной ролью «издателя» якобы подлинной переписки своих героев. (Взято из: История английской литературы. Том 1. Выпуск второй М.-Л., Издательство Академии Наук СССР, 1945 OCR Бычков М. Н.)
Свои огромные романы Ричардсон издавал маленькими порциями. Сейчас это соответствовало бы отснятым эпизодам. Получалось, что начиная роман, автор мог и не знать, чем все могло завершиться, а сюжет становился интерактивным, разворачивался перед читателями в режиме реального времени. Отсюда, наверное, и озабоченность английского монарха, который прислал своего нарочного к дому писателя, пытаясь таким образом повлиять на события художественного текста, которые складывались прямо на глазах в соответствии с телевизионным принципом: здесь и сейчас.
Напомним, что эпистолярный жанр Ричардсона затем продолжили такие авторы, как Жан-Жак Руссо («Юлия, или новая Элоиза»), Шадерло де Лакло («Опасные связи») и вплоть до Ф.М. Достоевского («Бедные люди»). Список далеко не полный, но достаточно внушительный, если учитывать масштаб личности каждого автора. Отголосок жанра романа в письмах мы наблюдаем также и в самом главном романе всей русской литературы в «Евгении Онегине». Два письма: Татьяны к Онегину и Онегина к Татьяне являются важнейшим элементом во всей композиции этого произведения, а последняя восьмая глава, глава объяснения двух героев, по мнению комментаторов, буквально скопирована из последних писем эпистолярного романа Руссо «Юлия, или новая Элоиза» (Ю.М. Лотман «Комментарий к «Евгению Онегину», Н.Л. Бродский «Комментарий к «Евгению Онегину», В. Набоков «Комментарий к «Евгению Онегину»).
На наш взгляд, именно эпистолярный роман далекого восемнадцатого века Самюэля Ричардсона, издававшийся по частям или главам, состоящим из нескольких писем, лежит в основе такого явления, как роман-фельетон, который приобрел особую популярность в европейской литературе с начала XIX века. В свою очередь именно роман-фельетон оказывается очень близким по форме подачи материала жанру современного телесериала.
Роман-фельетон – жанровая разновидность крупной литературной формы: художественное произведение, издаваемое в периодическом печатном издании в течение определённого периода времени в нескольких номерах.
Благодаря французским издателям Жюльену Луи Жоффруа и Луи-Франсуа Бертену, в 1800 году введшим в их парижскую газету «Journal des Debats» рубрику «feuilleton» (или подвал), в которой публиковалась не попавшая в другие рубрики информация, этот жанр постепенно приобретает широкую популярность. Впервые роман-фельетон начали издавать во Франции во второй половине 30-х годов XIX века, в ежедневных газетах Эмиля Жирардена Век и Пресса, а также в уже упоминавшемся Journal des Debats и ежедневной политической газете Le Constitutionnel.
Начало жанру положили произведения «Графиня Солсбери» А. Дюма (1836), «Старая дева» 0. де Бальзака (1836), «Мемуары дьявола» Фредерика Сулье (1837). В 1840-х появились «Парижские тайны» и «Вечный жид» Э. Сю, «Лондонские тайны» и «Полночная расписка» Поля Феваля, «Три мушкетёра» и «Граф Монте-Кристо» А. Дюма, в этой форме печатался роман Анри Мюрже «Сцены из жизни богемы» (с 1845); в 1850-х и позднее так публиковались разбойничьи саги Понсона дюТеррай.
В России роман-фельетон возник в 1840-х и имел популярность до конца XIX века. Яркими представителями жанра, впервые опубликованными в России, следует считать романы Ф.В. Булгарина «Петербургские нетайны (небывальщина вроде правды, из записок петербургского старожила)» (1843) и «Счастье лучше богатырства» (в соавторстве с Н. А. Полевым, 1845) и «Петербург днём и ночью» Е. П. Ковалевского (1845).
Принято считать, что роман-фельетон – это жанр бульварной литературы, низкопробное чтиво и не более того. На самом же деле, он непосредственно связан с так называемой большой литературой и тому есть немало причин. Заметим, что та же проблема большого и малого в искусстве существовала и относительно телесериалов, которые еще совсем недавно называли не иначе, как «мыльные оперы». Например, «Даллас», «Санта-Барбара» и другие, или бесконечные бразильские подражания, которые буквально обрушились на голову наших зрителей с конца 80-х и начала 90-х. Мыльными эти оперы называли во многом по тому, что они транслировались с рекламой косметики, в частности мыла. В ранних сериалах подобного формата размещалась реклама таких компаний, как Procter & Gamble, Colgate-Palmolive и Lever Brothers. Первые мыльные оперы начали выходить на радио по будням в дневное время, когда у радиоприемников были преимущественно домохозяйки, и таким образом реклама мыла была направлена конкретно на женскую аудиторию. Термин «мыльная опера» был придуман в американской прессе в 1930-х годах для обозначения чрезвычайно популярного жанра последовательных драматических программ на радио. На телевидении первой мыльной оперой стал «Фэйрвэй-Хилл», запущенный в 1946 году. В отличие от других сериалов, состоящих из структурированных эпизодов с ограниченным в их рамках сюжетом, у сюжета мыльной оперы почти нет начала и нет конца. Чтобы ход рассказа не останавливался, в мыльной опере постоянно происходит несколько параллельных действий, протяжённость которых варьирует, так как авторы должны с новым выпуском придумывать новую цепь событий. Ярким примером такой «дурной бесконечности», по Гегелю, может стать относительно недавний сериал «Остаться в живых» («Lost»). У этой ленты есть все признаки «мыльной оперы», так как события представлены в буквальном смысле без начала и конца. Но как же все-таки может быть связан и роман-фельетон и телесериал с настоящим искусством, или такая параллель может выглядеть, мягко говоря, притянутой за уши?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу