Коллектив авторов - Испытание реализмом [Материалы научно-теоретической конференции «Творчество Юрия Полякова - традиция и новаторство» (к 60-летию писателя)]

Не буду скрывать, что у меня особое отношение к «Грибному царю». Я считаю этот роман очень зрелым и целостным произведением, настолько безупречно написанным, что на 500 страницах нет ни одного лишнего слова. В моем восприятии, если бы он был полотном живописца, то не нашлось бы в нем ни одного лишнего или недостающего мазка. На удивление органическое слияние глубокого смысла с плавностью языка создают впечатление, что имеешь дело с поэзией. Моей первостепенной задачей было в переведенном варианте сохранить данную плавность и мелодичность изложения. Как филолог я восхищена текстом «Грибного царя». Плюс, разумеется, современность происходящего в романе, которая передается захватывающим сюжетом. Интересно ведь знать, как адаптировались наши сверстники в эпоху перемен в остальных союзных республиках. А сюжет «Грибного царя» как раз про это, и я заторопилась поскорее армянскому читателю дать почувствовать вкус прекрасного повествования о нашем русском современнике и сверстнике. Не хотела откладывать, потому что тогдашнее ощущение было похоже на следующее: покупаешь свежий, вкусно пахнущий хлеб, идешь домой, смакуя момент поедания. Но дома лежит хлеб вчерашний. Его жаль выбрасывать, он вполне съедобен, ешь его, оставляя вкусно пахнущий сегодняшний (который завтра станет вчерашним). И так каждый день. Выходит, что при наличии свежего хлеба забываешь его вкус… Поэтому, нарушая нашу с Юрием Михайловичем устную договоренность о переводе другого произведения, взялась за перевод «Грибного царя».

Перевела я «Грибного царя» с настоящим творческим наслаждением. Но уже при прочтении романа поняла, что виртуозность автора распространилась и на многочисленные неологизмы и каламбуры, которые здесь очень сочные и емкие. В «Грибном царе» Поляков просто жонглирует словами. И, не скрывая словотворческого азарта, все это передает через героиню-филолога. Я быстро нашла эффективный метод выражения данной особенности: чтобы не зацикливаться на переводе трудных лексем и днями бесполезно не топтаться на одной странице, по ходу работы я их записывала на отдельном листке и в свободное время настраивалась на решение головоломок. Так нашла эквиваленты «без всяких-яких», «сначальной жизни», «верхосытки», «сотряслось» и многих других.

С такими единичными словами было легко по сравнению с многоступенчатыми и взаимодополняющими каламбурами. В тех случаях, где игра слов была построена на словосложении – «мрако кол– ледо кол– ноче кол– темно кол», выход нашелся быстрее. Труднее было там, где эта игра носила еще и смысловой, хитроумный характер: «халатность – халат – хламидия – халатно – хламида», или же: «Ельдугино» и «уд-дивительно». В итоге на армянском языке зазвучали самые изысканные поляковские неологизмы.

Проблемы подобного рода я научилась решать еще при переводе «Козленка», тогда же осознав, что без определенного переводческого риска невозможно браться за тексты Полякова. Без такого настроя особенно не смогла бы перевести диалог между Свирельниковым и Антониной, который построен на игре слов с «нос»-ом: « носами – с носях – носки – раз нос– с носный – от носительно – рого носец – носорог». Нос по армянски « кит», и почти невозможно найти подходящие слова с этим корнем. Я просто поменяла носна живот, который на армянском звучит « пор», и таким образом решила задачу, сохранив подтекст реплик.

Еще одна особенность «Грибного царя» меня и мучила, и вместе с тем вызывала огромное уважение к автору. Это скрупулезная точность названий грибов, всякой растительности, а также строительной терминологии. Может быть, какой-то узкий специалист и найдет погрешности в моем переводе описания недостроенной церкви, но вот с грибами такого точно не будет, потому что наименования грибов уточняла с лучшим микологом Армении.

Я с большим удовольствием продолжу сотрудничество с Юрием Поляковым и при первой же возможности переведу еще один блестящий роман – «Замыслил я побег…».

С.С. Смирнов и Ю.М. Поляков. Казалось бы, два совершенно различных писателя. Разные эпохи. Несовпадение литературного стиля, языка, метода.

Но это лишь при поверхностном взгляде, невдумчивом и торопливом.