Олег Лекманов - «Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы»

С. 188 Это было во вторник. – На самом деле 7 октября 1920 г. пришлось на четверг.

С. 188 А на следующий вечер я встретила Мандельштама на одной из очередных “сред” Дома искусств. – Следующая после 7 октября 1920 г. среда пришлась на 13 октября. В этот день в ДИСКе состоялся очередной вечер ПО ВС поэтов. Выступали В. Аренс, Кузмин, Д. Крючков и Пяст (211, с. 641).

С. 188–189– Музе Эрато, – говорю я не задумываясь . – Но этого я Мандельштаму не открываю. – Сравните об Эрато, например, в популярной книге Августа Генриха Петискуса для детей “Олимп, или Греческая и римская мифология” (в которой, впрочем, ничего не говорится о том, что изобретение лиры приписывают Эрато): “На изображениях богиня, в венце и в пышной одежде, грациозно извлекает сладкие звуки из большой многострунной лиры. На некоторых же лира при богине, а в одной руке у ней стрела, в другой розовый или миртовый венок” (303, с. 241).

С. 189 Ах, сколько вы потеряли. Не знать Волошина! – А за ним стая пестрых собак с лаем несется по земле. – Представляется почти невероятным, чтобы Мандельштам в этот период говорил о Максимилиане Александровиче Волошине (1877–1932) столь благодушно. Его пребывание в Коктебеле завершилось тяжелой ссорой двух поэтов и разрывом отношений. Чтобы было яснее, какой степени накала достиг конфликт Мандельштама с Волошиным, приведем здесь начало письма первого ко второму, отправленного 25 июля 1920 г.:

“Милостивый государь!

Я с удовольствием убедился в том, что вы толстым слоем духовного жира, простодушно принимаемого многими за утонченную эстетическую культуру, – скрываете непроходимый кретинизм и хамство коктебельского болгарина. Вы позволяете себе в письмах к общим знакомым утверждать, что я «давно уже» обкрадываю вашу библиотеку и, между прочим, «украл» у вас Данта, в чем «сам сознался», и «выкрал у вас через брата свою книгу».

Весьма сожалею, что вы вне пределов досягаемости и я не имею случая лично назвать вас мерзавцем и клеветником. Нужно быть идиотом, чтобы предположить, что меня интересует вопрос, обладаете ли вы моей книгой” (227, т. 3, с. 376).

Об этой ссоре и ее причинах см.: 192, с. 176–183.

Подробности о жизни Волошина в Коктебеле О. могла узнать, например, из очерка М. Цветаевой “Живое о живом”, в котором упоминается привычка поэта ездить на велосипеде и преследование этого велосипеда собаками, а сам он уподобляется шару:

“…Макс – шар, совершенное видение шара: шар универсума, шар вечности, шар полдня, шар планеты, шар мяча, которым он отпрыгивал от земли (походка) и от собеседника, чтобы снова даться ему в руки, шар шара живота, и молния, в минуты гнева вылетавшая из его белых глаз, была, сама видела, шаровая.

<���…> В горах высоко жили дикие овчары, разрывавшие на части велосипедиста и его велосипед. Когда Макс был вдвое моложе и тоньше, он тоже был велосипедист с велосипедом. И вот однажды – нападение: стая овчаров на велосипеде с велосипедистом. А пастух где-то на третьем холму, профилем, в синей пустоте, изваянием, как коза. Овец – ни следу… – Как же ты, Макс, отбился? – Не буду же я, в самом деле, драться с собаками! А я с ними поговорил” (393, с. 221, 226).

С. 189 Мандельштам с увлечением рассказывает, как он за стакан молока и сладкую булочку стерег на берегу моря каких-то заговорщиков, левых эсеров… ныряя в волнах. – В Феодосии Мандельштам некоторое время жил у большевика И.З. Каменского, а 4 августа 1920 г. поэта даже арестовали на основании подозрения в принадлежности к партии большевиков (освобожден он был 14 августа) (228, с. 164, 165).

С. 189– А в Киеве? В Киеве мне жилось привольно. Как, впрочем, и потом в Тифлисе. В Киеве профессор Довнар-Запольский подарил мне свою шубу, длинную, коричневую, с воротником из обезьянки. – В Киеве Мандельштам жил с середины апреля по август 1919 г., до своего отъезда в Крым. В Тифлисе – в конце сентября 1920 г. – после отъезда из Крыма, а потом Батума. Историк Митрофан Викторович Довнар-Запольский (1867–1934) в 1919 г. действительно жил в Киеве. Впрочем, сам поэт в мемуарном очерке вспоминал о происхождении своей шубы по-другому: “Купил я ее в Ростове, на улице, никогда не думал, что шубу куплю” (227, т. 3, с. 22).

С. 190 …и мешает лектору Замятину и слушателям своим звонким шепотом. – Евгений Иванович Замятин (1884–1937) 13 октября 1920 г. в ДИСКе никаких лекций не читал. Его ближайшее к описанному дню выступление в ДИСКе состоялось 25 октября, в понедельник. Писатель читал рассказ “Мамай” и памфлет “Послание епископа обезьянского” (211, с. 648).