Олег Лекманов - «Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы»

(122, т. 1, с. 166–167)

С. 174 Поздняя осень 1920 года. – В журнальном варианте было по-другому: “Начало зимы 1920–21 года” (272, с. 12). В промежутке между журнальной и книжной публикациями своей книги О., очевидно, выяснила более точное время приезда Осипа Эмильевича Мандельштама (1891–1938) в Петроград: он прибыл из Москвы в начале октября 1920 г. (не позднее 6 октября) (228, с. 175). Исправив в комментируемом фрагменте зиму на осень, О., вероятно по небрежности, не озаботилась сменой зимних декораций своего рассказа о прибытии Мандельштама в Петроград на осенние, что привело к некоторым несообразностям.

С. 174 Уже с осени я – к великой зависти всех студистов и студисток – стала членом Дома литераторов и бываю здесь ежедневно. – Билет, дававший право на вход в Дом литераторов и на дешевый обед в его столовой, выписывался членам разнообразных литературных объединений, группировавшихся в Доме. В начале 1919 г. при Доме литераторов был учрежден Объединенный союз профессиональных литературных организаций (190, с. 78–79).

С. 175 Ведь не сумасшедший же он, чтобы с сытого юга, из Крыма, от белых приехать сюда голодать и мерзнуть. – С августа 1919 г. Мандельштам жил сначала в Коктебеле и в Феодосии, под белыми, а затем в сохранявшей политический нейтралитет Грузии, которую покинул в конце сентября 1920 г.

С. 175 Одна из кавалерственных дам… – Разумеется, бывших кавалерственных дам, как называли в царской России великих княгинь и других представительниц высшего света, которым был пожалован орден Святой Екатерины. Сравните в мемуарах Г. Иванова, к которым восходят многие детали воспоминаний О. про Мандельштама (впрочем, и Иванов использовал устные воспоминания О.):

“В Доме литераторов люди без опаски знакомились и сразу же заговаривали на интересовавшие их темы. <���…>

– Да, предатели, кругом предатели, – вздохнула сухая, придурковатого вида старушка в зеленой вязаной кофте – в недавнем прошлом кавалерственная дама ” (157, т. 3, с. 366).

С. 175 “Что такое Мандельштам”, я узнала совсем недавно… – Кого, скажите мне, благодарить? – Первое издание книги стихов Мандельштама “Камень” вышло в 1913 г., второе – в 1916 г. (реально – в конце 1915 г.). Первое издание открывается стихотворением 1909 г., которое О. цитирует в комментируемом фрагменте НБН (во второе издание это стихотворение тоже вошло):

Сравните в мемуарах Г. Иванова, который, процитировав те же мандельштамовские строки, резюмировал:

“Я прочел это и еще несколько таких же «качающихся» туманных стихотворений, подписанных незнакомым именем, и почувствовал толчок в сердце:

– Почему это не я написал?” (157, т. 3, с. 88).

С. 176– Свалился, как снег на голову! – Достойный конец для поэта. – Сравните в мемуарах Г. Иванова:

“…в одно прекрасное утро звонок у черного хода моей квартиры.

– Кто там? – Из-за двери пыхтение, какой-то топот, шум, точно отряхивается выплывшая из воды собака…

– Кто там?

– Это я.

– Кто я?

– Я… Мандельштам…

Конечно, он приехал в летнем пальто (с какими-то шелковыми отворотами, особенно жалкими на пятнадцатиградусном морозе). Конечно, без копейки в кармане, простуженный, чихающий, кашляющий, не знающий, что ему делать” (157, т. 3, с. 200).

С 1 по 6 октября 1920 г. минимальная суточная температура в Петрограде ни разу не опускалась ниже +1,1 °C (http://thermo.karelia.ru/weather/w_history.php?town=spb&month=10&year=1920). Адрес Георгия Иванова в Петрограде тогда был: Каменноостровский проспект, д. 38 (доходный дом Чубаковых).

С. 177 …Кузмин с Юрием Юркуном… – Прозаик Юрий Иванович Юркун (при рождении Йозас Юркунас, лит. Juozas Jurkūnas; 1895–1938) в течение долгих лет был интимным другом и спутником Кузмина. При этом Ольга Грудцова явно путает факты и компании, когда пишет в своих воспоминаниях, что в ДИСКе О. “появлялась всегда в сопровождении Кузмина, Юркуна, Георгия Иванова и Адамовича” (137, с. 178). Сравните в мемуарах Н. Чуковского: “Восстановленный «Цех поэтов» был как бы штабом Гумилева. В него входили только самые близкие, самые проверенные. <���…> Но настоящим штабом был не весь «Цех», а только четверо: Гумилев, Иванов, Адамович и Одоевцева. Только они были соединены настоящей дружбой” (411, с. 31–32). Вокруг Кузмина в этот период сгруппировалась совсем другая компания.