Олег Трубачев - История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Слав. deverь: ст.-слав. дѢверь ‘δαήρ, levir’, др.-русск. дѢверь ‘levir, δαήρ брат мужа’, деверiе , собир., ‘leviri’, русск. деверь , диал. д’ив’ьр, д’ев’ир [982], укр. дiвер ‘деверь, мужнин брат’, дiверка ‘жена деверя’, белор. диал. дзевярь [983]с отличным значением ‘муж сестры’, польск. dziewierz ‘brat meza, szwagier’, dziewierka ‘szwagierka’, в значительной степени вытесненные новыми словами szwagier, szwagierka [984], др. — польск. dziewierz, dziewior 1. ‘брат мужа’, 2. ‘отец мужа, свекор’, словацк. dever ‘брат мужа’, deverina, deverinka, deverkyna ‘сестра мужа, золовка’, сербск. дjёаер, ђeвep ‘брат мужа’, болг. девер ‘брат мужа, деверь’, ‘дружка’, сюда же производные болг. деверньов син, деверньова дъщера ‘племянник и племянница по брату мужа, деверю’ [985].

Слопо имеет общеславянский характер. Лучше всего оно сохранилось в восточных и южных славянских языках, в то время как в западных оно в основном вытеснено.

Слав. deverь имеет ряд индоевропейских соответствий, ср. родственные и тождественные по значению лат. levir , греч. δαήρ, др.-инд. dēvdr , др.-в.-нем. zeihhur , арм. taigr [986]. Формы греч. δαήρ < *δαιFηρ, слав. deverь , др.-инд. dēvdr позволяют предположить общую форму *dāiuēr. Лат. levir объясняют местной италийской заменой и.-е. *d сабинским l [987], достоверно известной для начала слова lacruma: греч. δάκρυον: нем. Zühre ‘слеза’, и преобразованием конца основы *dēver, *lēver no vir ‘муж’. Что касается литовск. dieveris , латышск. dieveris , они объясняются также как заимствование из слав. deverь [988](подробно — ниже).

Если о литовск. −ie- , латышск. −iе- в этих словах возможны различные суждения [989](< балт. ai , ср. литовск. sniegas , слав. snegъ) , то конец основы (−ris) определенно отражает слав. −rь. Сбивчивые показания форм косвенных падежей (литовск. род. п. ед. ч. dievers , также dieveries ) [990]говорят о воздействии на слово −i- основ и согласных −r- основ. Попытка рассматривать литовск. dieveris и слав. deverь как родственные формы [991]менее убедительна.

Вместе с тем возможно, что и в случае с и.-е. *dāiuēr балтийский представляет весьма важный дополнительный материал. Известно, что, кроме названных выше форм, литовский язык имеет старое исконное laiguonas, laigonas, laigunas , правда, в значении ‘брат жены, шурин’ [992]. Что касается измененного значения, то это видоизменение могло развиться вторично уже в литовском.

Вследствие близости значения и несомненной древности литовск. laiguonus можно поставить вопрос о его этимологической связи с и.-е. *daiuer , слав. deverь , если предположить литовск. daiguonas. Довольно трудно указать при этом причины перехода d>l: то ли этот переход был осуществлен в плане признаваемого некоторыми учеными редкого чередования зубного и плавного согласных в начале слова в индоевропейском (ср. отношение *tout- (в италийском и др.): *leud- , слав. ljudьje) , то ли здесь проявилась тенденция избежать ассоциации с группой лит. is-daiga ‘шутка, шалость’. Другая оригинальная особенность литовск. laiguonas — наличие −g- интересным образом перекликается с такими старыми индоевропейскими диалектными формами, как др.-в.-нем. zeihhur (< герм. *taikuraz с герм. k = и.-е. *g ), арм. taigr. Возможно, что образование g в известных условиях здесь произошло еще в индоевропейском языке фонетическим путем, поскольку случаи «усиления» и путем развития перед ним g > gu известны различным индоевропейским языкам. В данном случае наличие герм. *taikuraz не имеет характера специально германского процесса, называемого « Ver-schärfung» [993]. Что касается вокализма, дифтонг в корне laiguonas точно соответствует и.-е. *duiuer , слав. deverь. Если вероятно вышесказанное, то литовский язык сохранил в laiguonas производную форму от индоевропейского названия деверя [994].

Как показал И. Миккола [995], так называемое Verschärfung j > ddj, w > ggw в германских языках представляет известную аналогию закону Вернера в том смысле, что оно имеет место перед ударяемым слогом и отсутствует после ударяемого слога. Позволим себе использовать эту теорию в нашем случае. При русск. деверь , известно ударение δαήρ, санскр. devār , герм. *taikuraz (ср. др.-в.-нем. zeihhur ). Наличие Verschärfung в германских словах также подтверждает древность ударения и.-е. *daiuēr. Следовательно, ударение déverь , русск. дéверь не исконно, оно сменило более древнее *devérь. Литовск. dieveris , вин. п. ед. ч. dieveri отражает именно позднюю парадигму с подвижным ударением русск. дéверь — мн. ч. деверья, деверьёв , а не более древнее *deverь с постоянным ударением на основе, что также говорит скорее о заимствовании балтийских слов из славянского.