Много откровенных выдумок самого занимательного свойства печатают о славянских языческих богах современные журналисты-популяризаторы, дающие простор своей фантазии, но эти выдумки лучше всего просто игнорировать как всякую неправду.
Нидерле Л. Славянские древности. С. 459.
Селищев A. M. Избранные труды. М., 1968. С. 606–607.
Нидерле Л. Славянские древности. С. 309.
Там же.
Через несколько лет немцы изменнически захватили в плен князя Ростислава и ослепили его. В 870 г. князь умер в темнице.
Ягич И. В. История славянской филологии. С. 3.
См.: Горшков А. И. Старославянский язык. М., 2002; Истрин В. А. История письма. М., 1965.
Глаголица представляет собой глубоко продуманный в философском отношении алфавит. Например, в ней регулярно используется древний символ бесконечности круг и символ мудрости треугольник.
Впрочем, отметим, что, например, такой известный филолог, как Николай Николаевич Дурново (1876–1937), считал, что «кириллица и глаголица» «были созданы или задуманы одновременно, для разных функций».
Н. Н. Дурново так уточнял свою мысль: «Нет оснований сомневаться в том, что глаголица изобретена Кириллом. И жития, и Храбр говорят об изобретении им полной славянской азбуки, что не подходит к одной кириллице, в которой только дополнительные буквы сочинены» ( Дурново Н. Н. Мысли и предположения о происхождении старославянского языка и славянских алфавитов// Дурново Н. Н. Избранные работы по истории русского языка. М., 2000. С. 590–591).
Толстой Н. И. История и структура славянских литературных языков. М., 1988. С. 131–132.
Это мнение имело хождение с VII в. Как считается, оно восходит к архиепископу Исидору Севильскому, автору богословских и энциклопедических сочинении (в основе своей компилятивных), в XVI в. канонизированному католической церковью.
См.: Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. Т. 1–3. М., 1958; он же. Словарь древнерусского языка (в шести томах), М., 1989.
Церковнославянские вкрапления в летописи представляют собой в основном цитаты из церковно-канонических текстов и иные инородные вставки.
Романов Б. А. Люди и нравы Древней Руси. Л., 1947. С. 121–122.
Недалеко ушли от древлян, согласно летописи, «радомичи и вятичи и северяне», которые «один обычай имяху: живяху в лесех, якоже и всякий зверь, ядуще все нечисто».
Среди имеющихся переводов этого произведения на современный русский язык следует указать, например, на переводы В. Я. Дерягина и А. И. Юрченко.
Епифаний написал также «Житие Сергия Радонежского». Его стиль — яркий образчик распространившегося на Руси в конце XIV — середине XV вв. «плетение словес» (следствия т. н. «второго южнославянского влияния» на русский литературный язык).
Предание гласит, что помимо идолов язычники поклонялись огромной и толстой «прокудливой березе», которую преподобный срубил, хотя и с огромным трудом, и при этом от уничтожаемого дерева исходили звуки, напоминающие человеческие голоса.
Пример из относительно недавнего прошлого. В 1907 г. на берег Камчатки с утлого старого парохода «Амур» на дикий берег сошел двадцатидвухлетний юноша — будущий митрополит Нестор (Анисимов), немедленно приступивший к проповеди среди пребывавших в язычестве камчадалов и их крещению. На материке его специально готовили для этой миссии: 17 апреля 1907 г. он принял монашеский постриг, а уже 6 мая был возведен в сан иеродиакона. 9 мая 1907 г. юноша был посвящен в сан иеромонаха (монаха-священника).
Митрополит Нестор вспоминал: «Так добровольно, по Божественному велению и по влечению христианского сердца моего, взял я на себя три креста: монашество, пастырство, миссионерство, и пошел с ними по тернистому пути, начертанному Господом, неся во славу Его свет Правды и Истины пребывающим в темноте и забвении народам далекой окраины государства Российского» (Митрополит Нестор. Мои воспоминания. М., 1995. С. 28.)
Подвижник обратил в христианство тысячи язычников-камчадалов, учил их грамоте, лечил, защищал против произвола местных богатеев и чиновников. Благодаря его хлопотам в 1910–1917 гг. на Камчатке были построены церкви, школы, часовни, больницы, приюты и др.
Читать дальше