Знание-сила, 2002 № 08 (902)

Сложившиеся территориальные различия весьма устойчивы. Даже новые люди, попав в эту среду, начинают засаживать немалую часть своей земли именно огурцами или именно картошкой.

Как видим, люди выживают по-разному. В анкетах задавался вопрос: «Как бы Вы вели свое хозяйство, если бы зарплату или пенсию Вам повысили в 5 раз?». Именно такой гипотетический доход в 2-7 тысяч рублей можно считать сносным для непритязательной и недорогой деревни. Если люди ведут свое хозяйство с целью выживания в кризисное время, то при подобных доходах они могли бы его и свернуть А вот какие ответы мы получили.

В Луховицком районе половина опрошенных даже при пятикратном росте денежного дохода вели бы свое хозяйство как прежде. Правда, всего лишь 4 процента хозяйств расширялось бы, прикупая скот. Остальные все же избавились бы от скота и/или сократили обрабатываемую площадь. Товарные хозяйства в огуречной и капустной зоне – самые устойчивые и зави- ' симые от собственного рыночного дохода. Пятикратный рост поступлений из иных источников там ничего не меняет. В водораздельной картофельной зоне с куда менее товарными хозяйствами их устойчивость гораздо меньше.

В Рязанской области в среднем треть хозяйств не изменила бы свою деятельность при увеличении доходов, а целая четверть готова ее расширить. В пригородах Рязани больше активных людей, готовых к расширению деятельности. На периферии население более пассивно. Там меньше доля продаваемой продукции, а те, кто выращивают ее для себя, будут делать то же самое.

Самые впечатляющие результаты показало анкетирование в Саратовской области. Здесь до половины опрошенных не только бы не свернули, но охотно расширили бы деятельность, будь у них больше денег. Этнокультурные различия, а Саратовская область этнически очень разнообразна, сказываются и на отношении людей к своему хозяйству. Треть представителей русских, украинцев, вероятно, уже в силу возрастной структуры все же готовы сворачивать хозяйство. Чуваши и казахи от этого намерения далеки.

Это значит, что ссылки только на нищету населения в постсоветской России упрощают ситуацию. Для многих собственное хозяйство есть образ жизни, возможность реализовать себя, уйти от скуки в деревне или малом городе. Многие говорят: «А что еще-то делать?». По сути, это действительно переход к мелкотоварному производству, которое заняло ту нишу, которую реформаторы готовили фермерам. Колхозы здесь выполняют очень важную подсобную роль – без них содержать свое подворье и особенно скот было бы куда труднее.

Проект еще не закончен. Но на главный вопрос – к чему готовы люди? – уже можно ответить. А готовы они в массе не к легальному предпринимательству, но к хозяйствованию на своем зазаборном участке, дающему с него доход, часто превышающий заработок колхозника или бюджетника.

Можно сожалеть о том, что «частник с лопатой» (на самом деле, не с одной лопатой) оказался в ряде случаев конкурентоспособнее крупного агробизнеса. Это кажется абсурдным в стране, где почти половина населения живет в больших городах. Конечно, нельзя не учитывать, что хозяйства населения находятся в привилегированном налоговом положении по сравнению с официальным агробизнесом, да еще и подпитываются им легально и нелегально. Это создает неравноправие: выигрывают те, кто в «тени», хотя и по закону, а фермеры и коллективные предприятия пока проигрывают, хотя все сельское хозяйство пользуется льготами по сравнению с другими отраслями.

Впереди – обследование других областей, новые факты, новые впечатления. Пишутся научные статьи, причем не только на русском, но и на английском языке. Задача нашего совместного проекта и состояла в том, чтобы не только понять, как выживают люди, но и донести наше понимание до мировой общественности. Джудит Пэллот, как ученый, много лет изучающий сельское хозяйство России, мало чему удивлялась. Но и она часто встречает глухое сопротивление своих зарубежных коллег, доказывающих, что если разрушить колхозы и дать каждому фермеру по компьютеру, то все проблемы России будут решены.

Трудно представить себе, что стало бы с переходной Россией, не возьми на себя селяне, их городские родственники, дачники и садоводы заботу о собственном хотя бы частичном пропитании. Так что роль этих частных хозяйств в смягчении проблем продовольственной безопасности России очень велика. России нужны разные организационные формы: колхозы и их наследники, фермеры, личные хозяйства, и в разных районах их сочетание будет различным- Все это не отменяет дальнейшего расширения неформального товарного частного сектора, уже сейчас в ряде районов крепко стоящего на ногах.