Знание-сила, 2008 № 11 (977)

Вопрос от педагогического коллектива: «Непонятно. О каком заказе вы говорите?»

Бугаев: «Хорошо, давайте иначе. Сколько ребят в этом году поступило в институт?» — «Пятьдесят процентов» — «А вернулось?.. Но это ведь тоже качество образования. Не менее важно — сколько вернулось. И сколько создано рабочих мест — чтобы вернулись.

... Политика федерального центра понятна — не давать ресурсы сельской школе. Потому что сегодня — она главная сила, которая убивает село.

Но одновременно — и главный хранитель рабочих мест.

На самом-то деле, ресурсы необходимы для создания инфраструктуры села. И школа может в этом процессе участвовать. Создается нормальная ситуация выбора. Ненормально, когда все выпускники остаются в селе. Ненормально, когда все уезжают. Должна быть возможность выбора».

Рожин: «Сейчас идет борьба за право собственности на недра. Право у региона отбирают, и это нарушение Конституции России. Президент республики, наш парламент — против этого. И другие регионы — против. Государственно-общественное начало у нас отсутствует. И в советское время его не было. Стержнем является вопрос о собственности. Педагогика от этого страдает. Родной язык страдает. Даже у наших якутских писателей язык никудышным стал. Потому что сфера обитания такая.»

Учительница: «Я о модернизации образования. Профилирование, которое вводят — для нас не ново, оно у нас и так есть, ну, можно усовершенствовать».

Бугаев: «До тех пор пока будем лишь совершенствовать учебные предметы — ничего не сдвинется. Это общая беда — система российского образования устарела. Даже то, что считается инновациями, федеральными экспериментальными площадками... Абсолютному большинству школ нужны изменения другого типа — инновации институтов.»

Андреев: «Скоро у вас изменится статус. Вашими начальниками будут не Мир Афанасьевич и местная администрация, а местное самоуправление. Ваше собственное население. Его заказ вы будете выполнять. Будет новое законодательство, стандарт станет не только государственным, какая-то часть — общественной. И будет принят закон о регулировании инновационной деятельности — не просто, как сегодня, пятнадцать процентов к зарплате, а, например, инвестиционная привлекательность проекта. Насколько отвечает чаяниям местных жителей. Насколько востребовано».

Вопрос участника «круглого стола»: «В каком районе есть опыт, о котором вы говорите, и как его распространяете?»

Бугаев: «Речь не об опыте, а о реалиях, которые идут к нам из Европы и России»

Учитель: «В Европе, говорят, ввели Закон о всеобщем высшем образовании, а нам Москва старается сделать, чтобы и среднего образования у всех не было...»

Страсти накалялись, и в общий котел дискуссии бросали разные аргументы. Примеры истории: 30-летняя общественная дискуссия в Нидерландах, предшествовавшая принятию закона о всеобщем среднем образовании (в том самом 1917 году, когда в России к согласию не пришли). 70 рублей детских на Севере. И зарплата технички — 1500. Как же можно прожить? И как вырастить детей, чтобы были здоровыми?

Андреев: «А c другой стороны. Хотим, чтобы дети учились в вузе. Государство расходует на студента 22 тысячи в год, меньше, чем на школьника. А вы сколько? Действительные расходы на студента, которого вы отправляете, в пять раз больше. Какого же хрена вы хотите?»

Вдруг вопль, стон: «Выр-вать-ся...»

Вот чего хотят. Вырваться отсюда.

Потому что в селе, если он остался — сопьется. Нет работы, нет просвета.

Я тоже попросил слова и сказал, что, по-моему, ситуация не безнадежна. Людей зацепило, волнует тема, и, значит, можно найти выход. Эту дискуссию надо развивать дальше, вовлекать родителей, представителей остатков производств — разных людей. Там, где нас разъединяют, противопоставляют друг другу, надо, напротив — кооперироваться. Из этого будет вырастать сообщество...

Бугаев: «Надо формировать гражданский заказ, за которым — другой образ жизни. Иное ее качество. Можно, как раньше, добывать алмазы — больше, еще больше. Но так никуда не вылезем. И в образовании то же самое: предметы, профильность, модернизация — это все из одной оперы. Надо идти от вашей жизненной ситуации». — «Вы приехали и уехали, а мы остались».

Бугаев подумал. «Ну, если хотите, мы готовы разделить ответственность. Заключить договор. Начать думать о том, что представляет собой верхоянский вариант ответственности. Это лучше, чем резать скот — и выпроваживать из дома детей. А кому-то надо остаться. Но для этого у школы должна возникнуть собственная образовательная программа.»