Знание-сила, 1998 № 03 (849)

Немедленно вслед за этим бывший советник правительства Великобритании Джон Нилл, занимавший пост председателя Комитета по обращению о радиоактивными отходами, заявил о том, что компания «NIREX» сознательно вводила в заблуждение общественность страны в вопросах, обязанных с возможностью просачивания радионуклидов на поверхность Земли. Он призвал секретаря по делам охраны природной среды Джона Гаммера не давать своего согласия на строительство в Селлафилде подземной геолого-географической и геохимической лаборатории, прежде чем не будут независимо получены надежные данные по гидрогеологии данного района.

Борис Илизаров

В. Воинов. «Огонь».

Исполняется десять лет Народному архиву — первому в стране архиву «человеческих» документов. Мы продолжаем серию публикаций из него. Сегодня директор архива доктор исторических наук Борис Илизаров не только рассказывает о его истории, но и комментирует одну из хранящихся в нем фотографий (см. стр. 88).

В. Воинов. «Партитура»

Народный архив уникален, такого не было в СССР, не было в дореволюционной России, нет ни в одной из крупных архивных держав: ни в США, ни в Англии, ни в Германии — мы собираем документы обычных рядовых людей. Наш архив — первая ласточка; я уверен, что со временем их будет много.

Почти десять лет назад, когда мы только начинали, я был просто одержим идеей, что каждый человек имеет право на память о себе, на то, чтобы остались какие-то следы его существования, его пребывания на земле. Не я это придумал. Известный философ, библиограф и архивист XIX века Николай Федоров, под влиянием идей которого были Циолковский, Толстой, Достоевский, считал, что любой человек имеет право на воскрешение. Причем осуществить это возможно и необходимо не где-то там, абстрактно, а здесь, на Земле и других планетах. Фантастика?

Лет тридцать назад, как раз, когда вновь вспомнили о Федорове, началась у нас дискуссия об архивах, музеях — что надо сохранять для потомков и почему. Одни говорили: сохранения достойно лишь то, что интересует государство и что оно фиксирует, документы политических деятелей и чиновников высших рангов. Остальным можно пренебречь, потому что все это так или иначе отражается в указах, постановлениях, инструкциях, принятых наверху. И действительно, бюрократическое государство так устроено, что вся информация стекается наверх, а потом оттуда спускается с уровня на уровень иерархии.

Но историк в отличие от чиновника прекрасно сознает, что передаваемая как «вверх», так и «вниз» информация очень сильно преобразуется, меняется порой до неузнаваемости в угоду самым разным интересам; так что, сохраняя только эту «верхушечную» информацию, мы сохраняем лишь иллюзии власти — то, что она хотела видеть и хотела сделать; информации о реальном положении дел тут практически нет никакой.

И был в дискуссии представлен принципиально другой подход: надо сохранять как можно больше, все, что можно, от первых шагов человека, его первого взгляда на другого человека, их общения — во всем этом начинается история. Ну, нам говорили, что это невозможно, такой объем информации не сохранишь, да и не нужно: чрезмерное обилие затрудняет ее использование. Упиралось в конце концов все или в идеологию, или в финансы: дорого. Очевидно стало, что аппарат нс заинтересован в сохранении не отобранной им информации, что он не хочет ничего знать такого, чего не знает, что никакая реальность ему вовсе не нужна.

Несколько раньше на Западе историки проявили интерес к повседневной жизни обыкновенных людей. Когда изобрели магнитофон, в США, а потом и в Европе начала развиваться так называемая устная история. Американцы первые стали фиксировать события, документы, которые по тем или иным нричинам были недоступны, например, по так называемому атомному проекту. Там многие вещи были засекречены, многое происходило вообще по приватным устным договоренностям. Кому первому то или иное решение пришло в голову, кто мысль подхватил, развивал — об этом вообще не узнаешь из документов. После войны американские архивисты-историки обо всем этом опросили действующих лиц проекта. Другая группа исследователей, тоже американцы, собирала впечатления солдат о второй мировой войне.