Но в 1961 году экономист-математик Пол Самуэльсон [48] Советник по экономическим вопросам президентов Дж. Кеннеди и Л. Джонсона, лауреат Нобелевской премии по экономике 1970 года.
показал, что предчувствие Башелье можно подтвердить математическим доказательством. Цель рационального инвестора, говорит Самуэльсон, — оценить будущие цены на фондовой бирже. В качестве отправной точки он будет использовать цену акций, которая уже установлена, а также историю данного товара. Эта информация полностью отражается в курсе акций. Пытаясь определить будущую цену таких активов, рациональный инвестор прикидывает их ожидаемую среднюю стоимость. Ничто в этом рассуждении не предполагает вмешательство случая. Прогнозы могут основываться на интуиции или научном доводе. Могут быть тонкими, трезвыми и аргументированными. Могут представлять многолетний опыт испытанного в боях профессионала или первую дерзкую эскападу невежественного новичка, обладающего всем, кроме профессионального опыта. Они столь же рациональны и основательны, как предсказание будущего без привлечения математической физики. И, понятное дело, прогноз уже сам по себе есть орудие действия. Прогнозируемое будущее вызывается этими прогнозами.
Тут нет ничего очевидного и вместе с тем тривиального. Именно так люди осуществляют изменения.
Тем не менее Самуэльсон не сумел показать, что при таких обстоятельствах в поведении курса ценных бумаг не будет никаких статистически обусловленных движений в каком-либо направлении. Ныне этот вывод известен среди аналитиков и биржевых маклеров как гипотеза случайного блуждания. В ней есть более значительная философская глубина, чем кажется при взгляде на ее скучные математические выкладки. Давайте заменим рынок обычной толпой людей. Мужчины и женщины будут делать то, что им свойственно: обдумывать, взвешивать варианты, рисковать и угадывать, чего им на самом деле хочется в глубине души. Они намереваются осуществить изменение. И они это сделают [176].
И все же будущее должно казаться им неопределенным, случайным блужданием. Сказать это — значит признать, что будущее непроницаемо. И грустное «Кто ж его знает!» биржевых аналитиков в ответ на вопрос о перспективе рынка, словно эхо, повторяет наше «Кто ж его знает!» в ответ на вопрос о нашем будущем. Таков общий принцип: всякий прогноз будущего — всего лишь догадка. Свободный выбор человека неизменно приводит к общему и неизменному провалу любых предсказаний. Это умозаключение верно и когда рынок сужается до одного-единственного индивида, и когда расширяется, включая в себя человеческое сообщество целиком. Для доказательства многого не требуется — какие-нибудь количественные показатели, например курс акций, и точная информация с широким охватом. Больше ничего.
Утверждалось, что будущее, оставаясь постижимым, не может быть изменено. Так полагает большинство приверженцев основной физической теории. Есть и другая позиция: поскольку будущее можно изменить, оно непостижимо. Ее поддерживает маленькая теоремка в экономике. Два этих довода связаны друг с другом. И по сути, совпадают в своей логике. Если будущее постижимо, оно неизменно. Если изменяемо, то непостижимо.
Если уразуметь эту мысль, то, вполне возможно, от классической астрологии останутся рожки да ножки. Но коли так, помимо астрологии еще многое уйдет в небытие. Более того — сама возможность управления людьми и их действиями с помощью какой-либо научной системы должна быть признана иллюзией.
В качестве правителя души, пишет Птолемей в Tetrabiblos, Сатурн «наделен способностью делать людей алчными, недалекими, подлыми, безразличными, недоброжелательными, злобными, трусливыми, недоверчивыми, злоязыкими, замкнутыми, плаксивыми, бессовестными, суеверными, любящими тяжкий труд, бесчувственными, строящими козни друзьям своим, угрюмыми, не заботящимися о теле своем». Нет нужды переводить смысл в слова. Некоторые люди просто моральные уроды. Отвечая на вопрос, почему испортились испорченные люди, Птолемей валит всю вину в основном на Сатурн. Вряд ли ученый пришел к такому результату путем тщательного статистического анализа. Но независимо от того, был ли прав Птолемей, его объяснение человеческой испорченности местами недалеко от истины. Трудно согласиться с тем, что испорченные люди испорчены просто потому, что они таковы. Не легче принять и гипотезу о том, что предметы падают по направлению к центру Земли просто потому, что такова их судьба. Что-то же заставляет портиться испорченных людей. Размышляя, а не Сатурн ли это что-то, мы уходим в сторону от сути. Ну не Сатурн — так что-то другое.
Читать дальше