Знание – сила 2000 04

– Правильно. Будь лучше таинственной незнакомкой.

– Ой, брось ты подлизываться, Профессор! Сам небось знаешь, что женщины подчас хуже мух. Между прочим, в середине двадцатого века тоже была история с неправильной точкой. Только точка была в программе на Фортране. А вместо мухи была дура-секретарша, которая эту программу перепечатывала. Из-за ее опечатки американский космический корабль промахнулся мимо Венеры. Восемьдесят лимонов баксов улетели нафиг. Сечешь, что из-за таинственных незнакомок случается? Не забудь рассказать об этом своему другу-монаху, который поклоняется ошибкам. А я лучше Багирой пока побуду.

– Ладно, ладно, будь. Но почему именно Багира?

– Считай, что это мое прошлое воплощение- Был Маугли – была и Багира.

– В каких же джунглях ты его нашла?

– В том же городе, где ты живешь. Это Сеть была для него Книгой Джунглей. Он рано потерял родителей, его воспитывали в основном обучающие программы и виртуалы-хакеры. В определенном смысле он был дикарь: есть очень много вещей, о которых не написано в Сети.

– Неужели? Что же это за тайны человечества?

– Не тайны, наоборот – само собой разумеющиеся вещи. Представь обычный кулинарный рецепт, где написано «обжарьте лук», но не написано «очищенный и нарезанный». Такое в Сети на каждом шагу. Знания о человеке, которые можно почерпнуть из Сети, будут не менее искаженны, чем те, которые киплинговский Маугли получал от волков. Зато сами сетевые джунгли мой подопечный знал, как свои пять пальцев. Мог просто посвистеть в телефонную трубку – на том конце линии модем сгорал. Когда ему было пятнадцать, он пошел устраиваться программистом в банк. По объявлению. Его послали подальше – мол, зеленый еше, да и подстрижен хреново. Через час после того как он ушел, в этом банке началось светопредставление: мониторы всех машин погасли, а винчестеры, наоборот, закрутились. Да так закрутились, что из их совместного визга сложилась пинк-флойдовская «Money». Никто даже не врубился сначала – звучало как настоящий симфонический оркестр. А винчи доиграли до конца и снова начали, и так три с половиной раза все ту же «Могеу» пилили, пока их не обесточили.

– Такой парень наверняка не пропадет в наше время…

– Увы, нет. Слишком стерильны были его джунгли. Чем ближе он знакомился с реальностью, тем хуже чувствовал ссбя в ней. Ну и нарушил какой-то дурацкий закон. Его арестовали и предложили на выбор: либо в тюрьму, либо в армию. Вторая Черноморская война как раз только началась. Он выбрал войну. Больше я о нем не слышала.

Мэриан вздохнула. Я тоже помолчал, представляя себе юность сетевого Маугли и последующее столкновение с «цивилизацией».

– Ты ему тоже рассказывала сказки?

– Одну сказку. Но не ту, что тебе.

У каждого человека – своя сказка.

– Между прочим, в прошлый раз ты меня замечательно усыпила. Я уже сквозь сон подумал – чаю-то я себе налил, да так и не попил!

– A-а, так ты все проспал!

– Нет-нет, я слушал внимательно до конца. И хотя у тебя очень колыбельный голос, я ни за что не хотел отключаться. Как раз из-за того, что в этой истории говорилось про обрывы связи. Но когда ты сказала «спокойной ночи», я первым расконнектился. Я это отметил и твердо решил, что в следующий раз дождусь, когда ты сама дашь «отбой».

– Если я звоню, значит, первым трубку должен класть ты.

– Какая тут связь?

– Никакой. Это закон. Я только что его придумала.

– Но сегодня я позвонил – значит, ты кладешь трубку первой?

– А ты торопишься? Тебе хочется, чтобы я закруглялась побыстрее?

– Нет, что ты! Просто… в общем, ты опять меня поймала и запутала, сдаюсь.

– Тогда молчи, моя очередь рассказывать-

Мы не знаем, что случилось дальше с банкиром, но на следующий день Голос снова был «дома» – в телефонных проводах. После этого он провел целую неделю, кочуя между Европой и Японией: Штаты слишком напугали его, и он отдыхал подальше от них, наведываясь даже в Россию, где телефонные линии не отличались качеством, зато разговоры были самыми длинными и самыми интересными. Именно тоща, после нью-йоркской истории, он стал серьезно задумываться о Носителе. Как мы говорили раньше, он предпочитал считать себя потерянным. Идея о том, что он возник именно таким, какой он есть, хотя и приходила иногда, но совсем не радовала, и он старался отгонять ее подальше.