Любое поражение революционного движения за рубежом, особенно если оно было связано, как в Китае, с вмешательством иностранных держав, трактовалось как единая кампания по наведению порядка: «Европейские государства сначала восстановили порядок в Германии, потом в Болгарии, сейчас восстанавливают в Китае и скоро примутся за Россию».
Постоянно сообщалось о том, что в цари намечают то Кирилла Романова, то Михаила, то Николая Николаевича (последний даже объявил будто бы об отмене всех налогов на 5 лет)[* Имеются в виду великие князья Кирилл Владимирович, двоюродный брат Николая II, и один из основных претендентов на русский престол после 1917 года Михаил Александрович, брат Николая II, в пользу которого отрекся Николай в феврале 1917, казненный в 1918 году, и двоюродный дндя царя Николай Николаевич, который в годы Первой мировой войны был Верховным главнокомандующим.]. Но самым экзотическим оказался слух, который прошел летом 1925 года в Новониколаевской (позднее Новосибирской) губернии о том, что настоящая фамилия председателя Совета народных комиссаров А.И. Рыкова – Романов, Михаил Александрович, что он скрывался в Англии, «теперь попал к власти и скоро станет на престол»…
Пилсудский точит зубы на СССР. Борис Ефимов, 1926 год
Избрание в 1925 году нового немецкого президента (им стал П. фон Гинденбург) неожиданно породило целую волну слухов о близкой войне с Германией и о том, что теперь и в России, которая, как и Германия, пережила революцию, будет избран президент. Новое слово неожиданно стало очень популярным, при этом часто делались оговорки, что президент, в сущности, тот же царь, только выборный, а значит, справедливый. «У нас должно быть новое правительство, ибо Германия, Англия и Польша предложили Советской власти до 1 мая снять всех коммунистов, взамен же их избрать президента, в противном случае, если не будет избран президент, а коммунисты не сняты с должностей, то эти государства на Россию пойдут войной, а разбив ее, установят выборного президента» – говорил крестьянин-середняк Балашов из Акмолинской губернии, о чем и стало известно ОГПУ.
Следующая причина – отказ большевиков от уплаты царских долгов и национализация иностранной собственности. «Франция требует с нас долги, а нам платить нечем, а раз мы не заплатим – будет война, а если уже будет война, то Франция победит. Вот тогда и вы заживете лучше, и мануфактура будет дешевле, и хлеб появится в достаточном количестве» – уверял односельчан бывший помещик Каверзнев из Калужской губернии.
Люди более образованные, как, например, некий инженер, руководитель изыскательской партии, прибегали к чисто марксистской аргументации, говоря, что «Англия путем нажима добьется вмешательства в наши дела Польши и Германии и завоюет наши рынки».
Обобщая настроения населения, информационный отдел ОГПУ утверждал: «Советскую власть в предстоящей войне оправдывают, приписывая обвинение всецело империалистам». Как бы отвечая аналитикам ОГПУ, некий гражданин Цепин заявлял: «Наши много кричат в газетах, что войны мы не хотим, между прочим, сами же эту войну вызывают. Кто возбудил волнения в Китае, по чьей инициативе взорван Софийский собор, конечно, русские коммунисты».
Однако время шло, а война все не начиналась. И появились новые слухи, объяснявшие, в чем причина такой задержки. Одни утверждали, что Советская власть, боясь войны, тайно пошла на уступки Западу: «Советская власть держится только потому, что за все недоразумения иностранцам она платит или золотом, или хлебом в натуре». Иногда платит и подороже, время от времени утверждалось, что Англии отдали Архангельск, каменноугольную промышленность Донского бассейна и Урала, а золотопромышленность Сибири и Сахалина передали Японии – «чтоб не нападали».
Один из вариантов такого слуха возник в результате очередного учета лошадей: «Сейчас каждый год у крестьян будут забирать лошадей, потому что Советская Россия должна их отдавать англичанам, иначе будет война». Для крестьянина, главной ценностью которого продолжала оставаться лошадь, такое утверждение было вполне естественно, но интересно, чтобы ответили англичане, предложи им в счет уплаты долгов табун крестьянских «сивок».
Иногда причиной затишья объявлялась позиция белоэмигрантов, в частности тех же Николая Николаевича и Кирилла, которые «все время ходатайствуют перед этими державами (Англией и Америкой. – А. Г.), чтобы они пожалели русский народ и не делали войны».
Читать дальше