Альберто Мангель - Гомер - «Илиада» и «Одиссея»

Гомер или, по крайней мере, та личность, которую мы называем Гомером, — фигура, о которой нам мало что известно. Его биографы (или те люди, что выдумали его) предполагают, что он родился вскоре после падения Трои, традиционно датируемого 1184 годом до н. э. [11] Mustafa El-Abbadi, Life and Fate of the Ancient Library of Alexandria (Unesco: Paris, 1990). Эратосфен из Кирены, работавший в Александрийской библиотеке, довольно точно вычисливший радиус Земли, указал, что Гомер, скорее всего, был современником Гектора и Ахиллеса. Конечно, у древних греков вопроса о реальности существования Гомера не возникало. Для них он просто был величайшим поэтом, человеком из плоти и крови, жившим когда-то в далёком прошлом и сочинившим литературные произведения, которые легли в основу греческой культуры. Речь идёт не только об «Илиаде» и «Одиссее», но также о других его песнях и эпосах: повествование о походе Амфиарея против Фив, так называемая «Малая Илиада», «Фокея», «Керкопы», «Война мышей и лягушек». Большинство из них на данный момент утеряны; авторство многих подвергается сомнению. Ещё в V веке до н. э. знаменитый историк Геродот ставил под сомнение авторство некоторых из вышеприведённых работ, однако он не оспаривал существования Гомера [12] Геродот, История, II:117 . За несколько десятилетий до Геродота Эсхил, пьесы которого (по крайней мере, известные нам) сюжетно не связаны ни с «Илиадой», ни с «Одиссеей», признавал своё творчество лишь «остатками снеди после великого гомеровского пира» [13] Athenaeus, The Deipnosophists, VIII:347e, translated and edited by Charles B. Gulick (W. Heinemann: London, 1950) ,утверждая таким образом, что кроме двух наиболее нам известных были и другие труды Гомера, вдохновившие его. Как бы то ни было, даже если какие-то его произведения и затерялись в веках — слава Гомера бессмертна. Уже во II веке Архелай из Приен на высеченном им мраморном рельефе изобразил Гомера в венце времени и пространства (т. е. по сути всей Ойкумены, освоенной греками территории), восхваляемого музами истории (Клио), трагедии (Мельпомена), комедии (Талия) и эпической поэзии (Каллиопа). У ног аэда — его детища, «Илиада» и «Одиссея». Изображение в верхней части рельефа Зевса в окружении отдающих ему дань почтения богов проводит параллель между отцом богов и Гомером, «отцом человечества» [14] F. Zeitlin, «Visions and Revisions of Homer» in S. Goldhill, editor, Being Greek under Rome (Cambridge University Press: Cambridge and New York, 2001) , ещё более возвеличивая поэта.

Под «отцом человечества» греки зачастую подразумевали отца человеческой, а точнее их, греческой, истории. Событиям обеих монументальных поэм Гомера предшествует десятилетие: действие «Илиады» разворачивается через десять лет после начала осады Трои, а действие «Одиссеи» — через десять лет после её разрушения. Можно предположить, что для древних греков временной промежуток длиной в десять лет имел некое магическое или символическое значение, так как являлся своего рода границей между эпохой богов и эпохой людей. Само летоисчисление велось у греков с года, когда, по их подсчётам, пала Троя. Безусловно, были известны и, что немаловажно, зафиксированы более ранние даты. Так, на мраморной табличке с острова Парос, которая в настоящее время хранится в музее Эшмолин в Оксфорде, высечена дата, по современному летоисчислению являющаяся 1582 годом до н. э. — именно этот год мы можем считать точкой отсчёта греческой истории. Тем не менее, именно разрушение легендарного города рассматривалось греками как начало эпохи более или менее достоверных событий. Шумерские эпические песни о Гильгамеше и мифы древних египтян — это исток, предыстория, но поэмы Гомера — начало всех наших историй, созданных силой слова.

Поэмы Гомера — первые памятники древнегреческой литературы, отмеченные характерными именно для письменной традиции чертами: большой объём текста, который поэту уже не нужно удерживать в памяти от первой строки и до последней; большая сюжетная содержательность и более яркая прорисовка характеров героев, чем в устной традиции; подробная, детальная разработка событийной линии как результат того, что и автор, и читатель в любой момент могли обратиться к предыдущим фрагментам текста, уже содержащим некоторую важную для сюжета информацию; и, наконец, цельность, единство текста, который теперь мог быть оценён не только на слух, но и визуально. Кроме того, важным достоинством записанного произведения стало то, что число людей, имевших возможность с ним ознакомиться, существенно возросло, ведь читателю уже не обязательно было находиться в непосредственной близости к автору. Алфавитная письменность появилась в Греции не раньше IX-VIII веков до н. э.; её распространению предшествовали два или три столетия, последовавшие за падением крито-микенской культуры и выходом из употребления так называемого линейного письма Б, использовавшегося для архаического греческого языка. Первые примеры литературных произведений, записанных алфавитным письмом, датируются серединой VIII века и представляют собой примеры финикийского консонантного письма, названные Геродотом «финикийскими письмами» [15] Геродот, История, V:58 . В шестой песни «Илиады» Главк рассказывает, как его деда, Беллерофонта, злокозненный Прет «в Ликию выслал… и вручил злосоветные знаки, / Много на дщице складной начертав, ему на погибель» [16] Илиада, VI: 198-199 .Становится очевидным, что Гомер был знаком с подобными табличками и сам пользовался ими для записи своих произведений. Некоторые современные исследователи [17] Cf. Bruce Heiden, «The Placement of Book Divisions in the Iliad», in Journal of Hellenic Studies, 1998. Также Minna Skafte Jensen, «Dividing Homer: When and How were the Iliad and the Odissey Divided into Songs?» in Symbolae Osloenses, 1999. , не уверенные в существовании Гомера, допускают возможность написания «Илиады» и «Одиссеи» поэтом-ионийцем (или же несколькими поэтами) не на табличках, а на свитках папируса, завезённых из Египта. Вспомним, что в VII веке до н. э. жители Ионии вели активную торговлю, в том числе с такими далёкими от них землями, как западный район дельты Нила. Имя одного из них, наиболее предприимчивого, вырезано на бедре гигантской статуи в Абу-Симбеле. Именно ионийцы привезли из Египта чудесное изобретение египтян, свитки папируса, которые, как свидетельствует Геродот, они называли diphterai — «кожи», «шкуры» (их собственные книги изготовлялись из более тонкого пергамента). Если Гомер действительно писал свои произведения на свитках, их длина во многом определялась тем объёмом текста, какой мог уместиться на свитке. Возможно, именно этим объясняется одинаковый объём обеих поэм — двадцать четыре песни [18] Jean Irigoin, «Homere, l'écriture et le livre» in Europe, 79e année, №865 (Paris, May 2001). .