Оксана Кабачек - Врата в бессознательное - Набоков плюс

В эпоху модерна Арлекин и Пьеро стали культовыми фигурами искусства декаданса. Их образам придавали мистическое значение: одному приписывали вселенскую печаль, другому — игры со смертью. Их внешность стала изысканно-элегантной» [68].

Поскольку скоморошество на Руси несло в себе мифологию и обрядовые установки древнейших времен [87;89], на древнерусском примере легче разобраться с природой этой международной «смехотворческой» профессии.

Смехотворчество (глумотворчество) как особый вид деятельности давно и плодотворно рассматривается фольклористами, этнографами, культурологами и историками; менее изученными остаются психологические особенности смехотворцев, их «профессиограмма». А между тем это представляет не только академический интерес.

Кто и зачем шел в маргинальную профессию глумотворцев; что давала эта профессия личности, чем привлекала? Какие ценностные установки перешли от древнего скоморошества (шутовства, арлекинады) в профессиональное искусство?

Попробуем реконструировать как деятельность, так и личностные особенности служителей смеха.

Одна из версий: слово скоморох произошло от арабского машкара (смех, насмешка, глум) [144]. Занятие скомороха органично объединяло в себе две ипостаси (две сферы деятельности, два социальных института): религию и искусство. Скоморохи-глумотворцы выступали сначала обрядовыми помощниками волхвов, вели «веселую» часть праздника и обряда, а затем — после уничтожения оных — отчасти выполняя весь обряд общения с уходящими богами [87;92]. Волхвы постепенно передавали скоморохам часть своих жреческих функций [87;93]: преемниками «кощунников, баянов и кобенников стали скоморохи, объединяющие в себе все ипостаси бродячих волхвов» [87;27–28].

Чем раньше занимался жрец? Различными ритуальными услугами.

Сжечь жертвенное животное, приношение богам, на специальном жертвенном алтаре: «сакральном огне — вратами между мирами, между Явью и Правью» [87;33]. (Кстати, и «печь — жертвенник» [87;122]; сидение на печи Ильи Муромца и дурака Емели имело вполне себе сакральный смысл.)

Провести ритуал бракосочетания или погребения. Последний ритуал нужен был для того, чтобы не терять с умершими контакта после смерти, «чтобы душа не уходила в заклад — в воду или камень, а двигалась бы на небо к Роду (ранее) или Сварогу (позднее) для дальнейшей жизни «на небесах» [87;56]. Поэтому, танцуя у постели умирающего или умершего человека, жрец-шаман вступал в контакт со смертью, задабривал и отгонял ее [87;58].

После христианизации Руси скоморохи продолжали оставаться бродячими жрецами культа плодородия [87;75]. Неразлучными со смехом. Ведь он имел религиозное значение — «как жизнедатель, которому подвластны и люди, и земля» [87;90]: смех есть форма контакта с потусторонним [87;118]. И хотя скоморохи при необходимости лечили людей и проводили обряды [87;91], в глазах общества они были прежде всего чародеи: «чародейное дело» было присуще и древним скоморохам по некоторым сторонам их многосторонне профессии [130;339]. Даже игра на гуслях «была связана с архаическими дохристианскими ритуалами, считалась священной, сопровождала „волшбу“, сама была в глазах народа чародейством» [130;458].

Почему же к скоморохам стали плохо относиться? Ведь вначале скоморохи в общественном мнении представлялись обладателями сверхъестественных качеств, направленных на благо [147;464]? Лишь с XVI–XVII вв. в результате гонений на скоморошество официальной церкви и государства в обществе начинает появляться противоположный образ скомороха — служителя дьявола. Это новое отношение постепенно переходит в фольклор [147;464].

Собственно, отцы церкви начали осуждать скоморохов еще с XI века [147;464], ибо скоморошество во многом было связано с сакрализованным антиповедением, традиции которого долго сохранялись при утрате культовых функций. Этим частично объясняется ассоциативная связь скоморохов со сферой колдовства в фольклоре [147;477]. Последовало осуждение народной игровой культуры первыми христианскими соборами в связи с ее явной близостью к языческим культам [147;467].

Христианское священство отчасти взяло на себя древние жреческие функции, но «не смогло дать народу радость и веселье, столь необходимые в жизни, полной невзгод, опасностей и тяжелого труда. Эту функцию продолжали выполнять скоморохи, которые когда-то выполняли культовую роль помощников волхвов в исполнении ритуалов, уравновешивая последующим весельем серьезные обряды, зачастую связанные с жертвоприношениями» [87;4].