Альфред Барков - Прогулки с Евгением Онегиным

Но почему-то не получилось.

…Нужно срочно посмотреть, как атрибутировала этот портрет Т. Г. Цявловская, книга которой «Рисунки Пушкина» выдержала четыре издания, и вопрос будет сразу решен.

Оказалось, что никак. Посвятив локонам Пушкина несколько страниц, в отношении собеседника ничего не написала. Оно и понятно – литературный персонаж ведь. Художественный вымысел…

Стоячий воротник… Усы… Офицер! Офицерами усы носились непременно – как элемент мундира. Неужели кто-то из декабристов? Но все пушкинские портреты декабристов у Цявловской четко атрибутированы. И уж если она не смогла… Значит, действительно вымысел…

«И разлюбил он, наконец, И брань, и саблю, и свинец»… Сходится… Нет, не сходится: «разлюбил» – уже в первой главе, а это 1824 год, значит, уже должен быть в отставке. И рисунок отправлен брату в 1824 году, а там – офицерский воротник… Правда, отправлен из Михайловского, из ссылки… Выходит, рисовал по памяти… И вообще эта сцена, если только она имела место в жизни, не могла произойти позднее мая 1820 г., когда Пушкин был выслан из Петербурга… Тогда старше Пушкина лет на десять… В его памяти он запечатлелся офицером, со стоячим воротником, лет тридцати… Получается, что вышел в отставку после отъезда Пушкина на Юг, но до завершения рукописи первой главы?..

Если некто, плюнувший в пушкинский колодец, все-таки существовал, то не его ли изобразил Пушкин, утверждая, что «хорош» (о портрете)?..

Установить личность этого человека – значит выявить новый, весьма существенный структурный элемент романа, что и является задачей данной работы. И, поскольку сам принцип исследования предполагает работу только с текстом, с фактами, всю необходимую исходную информацию будем брать только из корпуса романа.

К тому же, если этот портрет – вымысел, то почему Пушкин так стремился опубликовать эту картинку вместе с первой главой?.. С «Разговором книгопродавца» и одновременно со стихотворным предупреждением «Приятелям»?.. Добро бы еще собственный рисунок, но ведь речь-то шла о рисунке художника…

Впрочем, что толку? Если сама Цявловская не определила… Ведь она имела доступ ко всем материалам…

…Но просто интересно, сколько переводов «Божественной комедии» существовало в России к 1833 году, когда появилась эта странная двадцатая ремарка о «скромном авторе нашем», который перевел только половину «славного стиха»?.. Ведь в романе Онегин переводами не занимается. Значит… Впрочем, там он не афиширует и свое владение итальянским, чтобы мы его не опознали…

Оказалось, что к 1833 году переводов «Божественной комедии» на русский язык еще не было вообще – в полном виде. Была, правда, одна неудачная попытка, но из-за низкого качества перевода все ограничилось публикацией только трех песен из «Ада»: первой (1827 г.), второй (1828 г.) и третьей (1829 г.). Этим же переводчиком в 1817 году опубликован эпизод из 33-й песни («Уголин»).

Не скрою, личность переводчика сразу же заинтриговала. Им оказался приятель Пушкина, поэт, на 7 лет старше, «младоархаист», питал пристрастие к «славянщине», боролся с карамзинизмом и «Арзамасом»; гвардии полковник, участвовал в боевых действиях в Отечественную, уволен в отставку в сентябре 1820 года; декабрист, ненавидел Александра I и участвовал в разработке планов его убийства. Состоял в Союзе Спасения, летом 1817 г. возглавлял одно из двух отделений тайного Военного Общества – промежуточной организации, действовавшей в период между Союзом Спасения и Союзом Благоденствия (второе отделение возглавлял Никита Муравьев – о нем, кстати, Онегин упоминает в т. н. «X главе»); его песня о свободе стала гимном декабристов. Обладая неуживчивым и завистливым характером, рассорился с руководящим звеном декабристов (по поводу тактики борьбы, якобы по этой причине отойдя от революционного движения), и 14 декабря 1825 года не вышел на Сенатскую площадь (за что получил прозвище «декабрист без декабря»). Рассорился с А. А. Бестужевым (тот не воспринимал его как поэта, и в «Полярной Звезде» подвергал критике его творения), был близок с Грибоедовым, однако не сумел перенести успеха «Горя от ума» и порвал с ним. Высланный из Петербурга в 1822 году, поселился в своем имении в Костромской губернии; в 1825 году вернулся в Петербург, в 1827-м снова уехал к себе в имение, где вел одинокую жизнь, занимаясь литературной деятельностью; к концу тридцатых годов читающая публика его уже практически забыла.

Это – П. А. Катенин, о нем упоминается в первой главе романа и в предисловии к «Путешествию» Онегина. К счастью, сохранилось его творческое наследие; им занимались видные пушкинисты, в их числе и Ю. Тынянов. За последние 60 лет в СССР вышло несколько изданий его произведений, включая литературную критику и даже не удавшиеся переводы из Данте. И, что для данного случая наиболее ценно, есть несколько копий его единственного портрета. В 1993 году по случаю двухсотлетия со дня его рождения в Костроме были проведены Катенинские чтения, один из докладов был посвящен вопросу их атрибутирования. Оказалось, что среди них имеется и писанный с натуры подлинник.