Михаэль фон Альбрехт - Мастера римской прозы. От Катона до Апулея. Истолкования

Повтор existimare — вопреки мнению Лемана — не служит созданию напряжения в тексте; речь идет об ином типе повторения, который я попытаюсь определить. Existimare имеет то преимущество, что не бросается в глаза, и этот глагол не уводит в сторону от важных элементов текста. То же самое справедливо и для четырехкратно употребленного laudare в предложении: et virum bonum quom laudabant, ita laudabant: bonum agricolam bonumque colonum; amplissime laudari existimabatur, qui ita laudabatur. Дело не в том, чтобы глагол laudare выдвигался на первый план, а в том, что читательское внимание повсеместно отвлекается к словам, расположенным рядом с ним: amplissime, ita. Таким образом, повтор здесь играет ту роль, что ярче выделяются остальные слова предложения — такое стилистическое средство представляется нам скорее «естественным», нежели «риторическим»; несомненно, конечная цель, которая им достигается, — ясность.

В этом способе повтора можно распознать элемент «устной речи», который нельзя смешивать с «нижним стилистическим уровнем». В устной речи также присутствуют значимые различия высоты стилистического регистра — от повседневной речи до эпоса и молитвы. Писательство Катона прежде всего знаменует первый шаг в область письменной речи и носит на себе следы устной — в том числе и именно в области высокого стиля. Возвращение неизменных или относительно бесцветных слов в неподчеркнутой позиции можно поставить наряду с ранее обнаруженными чертами устной речи в катоновском языке (напр., ut supra dixi, ut ad rem redeam).

Из послания Катона к сыну Марку часто цитируют знаменитое предложение: rem tene, verba sequentur, «придерживайся сути, слова сами последуют за ней». Оно противоречит тогдашней греческой риторике, в которой отбор слов представлял собой основную часть и в теории, и на практике37. Примечательно, что это высказывание Катона тесно соприкасается с одним местом у Алкидаманта, который был защитником импровизации и свободной речи и таким образом придавал особую ценность мысли и диспозиции, а не каждому отдельному слову38. Не ставя вопрос о непосредственной зависимости, можно признать в этой близости подтверждение наличия черт устной речи в стилистике Катона. Даже там, где он занимался отделкой, его дикция еще определялась живо произносимым словом; это обстоятельство совершенно естественно для первого римского прозаика, но — как ни странно — его, по-видимому, еще не приняли в учет вполне, не до последних его последствий. Различение между «устной» и «безыскусной» речью, которое мы пытались провести, должно оказаться значимым и для понимания стиля Origines.

Нагромождение синонимов

В нашем тексте неоднократно одна и та же вещь обо значается двумя родственными по смыслу оборотами, причем второе выражение может уточнить и развить первое: sic habuerunt et ita in legibusposiverunt, «приде р живались того мнения и в соответствии с ним положили в законах »; bonum agricolam bonumque colonum, «дель ный земледелец и дельный сельский хозяин»; strenuum studiosumque rei quaerendae « деятелен , ревностен в по мышлениях о прибыли»•, periculosum et calam itosum «подвержен опасностям и несчастьям»; et virifortissimi

et milites strenuissimi «и самые крепкие мужи, и самые отважные солдаты».

Здесь раскрывается новая сторона катоновского стиля, о которой обычно задумываются меньше: нужно оценить не только его brevitas, краткость, но и его ubertas, обилие.

Нагромождения синонимов производит на свет сознательная воля стилиста. Их можно найти у самых различных народов, в особенности в религиозной области и в бюрократическом языке39, и сам Катон мог черпать свои мотивы как из древнеиталийских молитв — их он знает хорошо и цитирует охотно, так и из служебных документов. Как раз применение этого стилистического приема с его торжественностью указывает на то, что введение к De agricultura подверглось сознательной стилистической отделке.

Общля СТруКТурА

Исследуя стилистическую структуру введения, А. Д. Леман (выше, с. 17) показал, что ход мысли отталкивается от членения utile, полезного, на tutum, надежное, и honestum, нравственное, причем последовательность развития этой точки зрения оформлена как хиазм. Вне зависимости от того, вводить ли в игру греческую теорию на понятийном уровне или нет, эта структура со своей архаической кольцевой формой настолько хорошо продумана и убедительна, что делает честь Катону и его италийскому чувству формы.

Заключение

Введение к дидактическому труду Катона производит впечатление неослабного внимания к сути дела: гет tene, verba sequentur. Отдельные стилистические признаки, такие, как безразличие к повтору слов, не бросающихся в глаза, указывают на влияние устной речи, но устная речь, которая имеется в виду, — не повседневная, а торжественная.