Гарольд Пинтер: Искусство, правда и политика (Нобелевская лекция)

Таким образом, язык в искусстве оказывается весьма сомнительным феноменом — зыбучим песком, батутом, подмерзшей лужей — и может уйти из-под ног автора в любой момент.

Но, как я сказал, поиски правды никогда не прекращаются. Их нельзя оттягивать, откладывать на потом. Их приходится вести тут же, на месте.

Политический театр являет собою совершенно иной комплекс проблем. Любой ценой следует избегать проповеди. Важна объективность. Героям нужно разрешить дышать свободно, автор не может ограничивать или сковывать их в соответствии с собственными вкусами, настроениями или предрассудками. Ему следует быть готовым рассматривать их с разных точек зрения, во всевозможных непредсказуемых ситуациях, иногда ставить в безвыходное положение, но все же разрешать идти туда, куда им хочется. Этот прием используется не всегда. Политическая сатира никогда не следует ни одной из вышеуказанных рекомендаций, она делает нечто прямо противоположное, выполняя присущую только ей функцию.

В пьесе "День рождения" я, кажется, предложил широкий спектр вариантов поведения в густом лесу возможностей, но в конце концов навязал героям свою волю.

"Язык гор" не претендует на столь широкий спектр возможных действий. Эта пьеса грубая, короткая и безобразная. Но солдаты в пьесе знают, как развлечься. Мы иногда забываем, что к пыткам можно легко привыкнуть.

А ведь солдатам надо повеселиться, чтобы не утратить боевой дух. Подтверждением этому послужили события в тюрьме "Абу-Граиб" под Багдадом. "Язык гор" идет всего двадцать минут, но мог бы идти час за часом, снова и снова, повторяя ту же схему опять и опять, час за часом.

А вот действие пьесы "Прах к праху" происходит, как мне представляется, под водой. Тонет женщина, из воды тянется ее рука, потом она скрывается в волнах, вновь тянется, чтобы за кого-нибудь ухватиться, но ни под водой, ни над водой никого нет. Там лишь тени, отражения, качающиеся на поверхности. Потерянная фигура женщины на фоне тонущего пейзажа, женщины, которая не в силах избежать участи, как ей кажется, уготованной другим.

Но другие умирают, и ей тоже приходится умереть.

Политический язык в устах политиков не пытается затронуть подобные темы, поскольку большинство политиков, судя по тому, что мы о них знаем, заинтересованы не в правде, а во власти и в ее удержании. Чтобы удержать власть, важно, чтобы люди пребывали в неведении относительно того, что им неведома правда, даже правда об их собственной жизни. Поэтому нас окружает огромный ковер, сотканный из лжи, которую нам предлагают потреблять.

Как известно каждому из присутствующих, оправданием нападения на Ирак было наличие у Саддама Хусейна чрезвычайно опасного оружия массового поражения, в том числе такого, которое можно привести в действие в течение сорока пяти минут и вызвать чудовищные разрушения. Нас убедили, что это правда. Но это была ложь. Нам сообщили, что Ирак связан с Аль-Каидой и разделяет с ней ответственность за трагедию 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке. Нас убедили, что это правда. Но это была ложь. Нам сказали, что Ирак представляет угрозу мировой безопасности. Нас убедили, что это правда. Но это была ложь.

Правда совсем в другом. Правда связана с тем, как Соединенные Штаты представляют свою роль в мире и как предпочитают исполнять эту роль.

Но прежде чем перейти к настоящему, я бы хотел оглянуться на ближайшее прошлое, под которым подразумеваю внешнюю политику Соединенных Штатов после окончания Второй мировой войны. Я полагаю, что необходимо подвергнуть этот период хотя бы самому общему анализу, насколько позволит нам время.

Каждый знает, что происходило в Советском Союзе и в Восточной Европе в послевоенный период: систематическая жестокость, повсеместные злодеяния, безжалостное подавление независимой мысли. Все это документировано и подтверждено.

Но я утверждаю, что преступления США того же периода были лишь вскользь обозначены и уж тем более не документированы, не общепризнанны, да и вообще не названы преступлениями. Я считаю, что на это стоит обратить внимание и что эта правда имеет большое значение для понимания того, что представляет собой современный мир. Поведение Соединенных Штатов в других странах, хотя и сдерживаемое в определенной степени существованием Советского Союза, демонстрировало уверенность Америки в том, что ей предоставили карт-бланш на любые действия.

Прямого вторжения на территорию суверенного государства США всегда старались избегать. Чаще всего они предпочитали то, что сами назвали "конфликтом пониженной напряженности". "Конфликт пониженной напряженности" означает, что тысячи людей умирают медленнее, чем когда вы одним махом бросаете на них бомбу. Он означает, что вы заносите инфекцию в самое сердце страны, добиваетесь распространения заразы и наблюдаете за разрастанием гангрены. Когда народ покорен — или забит до смерти, что то же самое, — а ваши друзья, огромные корпорации и военные, наслаждаются полученной властью, вы выходите к камерам и сообщаете всем, что демократия победила. Обычное дело для внешней политики Соединенных Штатов в период, о котором идет речь.