Из современной английской новеллы

— Ты считаешь, что мы уже пали, дорогая? — В голосе ее звенел смех — совсем как в тот вечер. И глаза празднично лучились, как, должно быть, они лучились и тогда.

— Потанцуем, Полл, — сказал Малькольм, стоя за ее спиной и обхватывая ее руками за талию.

Теперь все оборачивалось еще хуже, ибо, как только Малькольм обнял ее, ей стало ясно: он ничего не понял. Он, должно быть, решил, что ей доставляло удовольствие слушать все эти его россказни о том, как Филип Мьюлели глазеет на проституток, или о том, что Олив Грэмсмит — извращенка… и что, собственно, он под этим подразумевает?

Она допила коньяк, и они стали танцевать. Вот, значит, как это было: Райдеры заранее обо всем между собой договорились. Они обсудили, какую именно сексуальную перетасовку — поскольку это будет в первый раз — хотелось бы им осуществить. А Полли и Гэвин должны были пойти навстречу своим друзьям из-за этой женщины из фирмы "Паркер, Хилл и Харпер", которая хочет развести Малькольма с женой, и из-за прочих его любовных интрижек. Малькольм и Сью решили смотреть теперь на эти вещи по-другому и идти в ногу с модой предместья, поскольку новая мода творит чудеса с начинающими увядать супружескими союзами.

— Дети остались с Эстреллой? — спросил Малькольм. — Она не будет возражать, если вы задержитесь? Вы же не сорветесь сейчас домой, Полл?

— Эстрелла не могла прийти. Мы вызвали девушку из Бюро услуг.

Он сказал — так, словно это было нечто само собой разумеющееся и случалось уже не раз, — что отвезет ее домой, как только она того пожелает. И девушку из Бюро услуг отвезет тоже.

— Старина Гэвин не будет стремиться уехать пораньше, — заявил он, стараясь, чтобы все выглядело так, будто ему просто придется исполнить одну из обязанностей хозяина. Для Полли это звучало чудовищно нелепо, но она промолчала. Только улыбнулась и продолжала танцевать.

Должно быть, они вполне трезво разработали этот план — утром, когда завтракали, или когда нечего было смотреть по телевизору, или ночью, в постели. Поговорили об этой игре, в которой ее участники разыгрывают партнеров в карты, или бросают ключи от машин на ковер, или тянут жребий каким-либо другим способом. И согласились, что никто из них не хочет предоставить выбор на волю случая. "Другое дело, — как бы между прочим сказал, возможно, Малькольм, — если бы мы заполучили Диллардов". Сью, верно, сразу ничего не ответила. Она, верно, рассмеялась, или встала, чтобы налить чаю, если они смотрели телевизор, или повернулась на другой бок и уснула. А потом при случае снова, должно быть, навела на это разговор, и Малькольм понял, что его слова не пропали даром. И тогда они разработали план, как привлечь к игре своих самых старинных друзей. Танцуя с Малькольмом, Полли видела, что губы Гэвина прикасаются к волосам Сью. Гэвин и Сью замерли, они почти не двигались в танце.

— Значит, заметано, — сказал Малькольм. Ему теперь уже не хотелось больше танцевать. Ему нужно было только удостовериться, что все решено и впереди его кое-что ждет, а пока он может на часок вернуться к своим гостям. Потом он отвезет Полли домой, а Гэвин останется здесь. В половине первого или в два, когда мужчины бросят ключи от своих машин на ковер, а женщины с завязанными глазами возьмут себе каждая по ключу, Гэвин и Сью будут просто за этим наблюдать, не принимая участия в игре. А когда все уйдут, Гэвин и Сью останутся вдвоем среди обычного разгрома и пустых бокалов. А он останется наедине с Полли.

Полли снова улыбнулась ему в надежде, что он воспримет улыбку как знак ее согласия: ей совсем не хотелось продолжать с ним танцевать. Если бы в ту ночь после ужина в "Рице" кто-нибудь из них предложил поменяться на час-другой партнерами, воцарилась бы жуткая тишина.

Малькольм с видом собственника похлопал Полли по бедру, крепко сдавил ей руку выше локтя и отошел, пробормотав, что гостям не хватает выпивки. Какой-то мертвецки пьяный мужчина завладел Полли, сообщив ей при этом, что он ее любит. Пока она, покачиваясь, двигалась с ним по комнате, ей хотелось крикнуть Сью и Малькольму и Гэвину, что да, они пали. Конечно, Малькольм не боролся по-настоящему со своим ожирением, конечно, он не прилагал никаких усилий. Малькольм чудовище, а Сью предательница. И почему Гэвин, когда его спрашивают, правда ли, что он кинорежиссер, никогда не скажет, что снимает просто рекламные фильмы для телевидения? Верно, и она сама пала тоже, раз уж таков, как видно, всеобщий удел, и только еще не уяснила себе, в чем это у нее проявляется.