Сергей Ильичев: Бесогоны

А представитель обвинения вдохновенно продолжал.

– Конечно же, все мы должны бы сегодня вспомнить такое понятие, как христианское милосердие…

Некоторые из понятых согласно закивали…

– Я и сам сегодня почти не сомкнул глаз, понимая, что есть Божий суд для такого рода преступлений… И все же…

Судья немного насторожилась.

– Вся беда в том, что тот молодой послушник не просто взял на себя ответственность, на которую не имел права, он злоупотребил этой ответственностью, настоятельно убедив родителей и саму девушку отказаться от медицинской помощи и воспользоваться помощью духовной…

Архимандрит Арсений и его юрист при этих словах прокурора согласно закивали головами.

– То есть склонил их к изгнанию темных или, как он говорит, демонических сил. И наша задача заключается в том, чтобы доказать, что именно эти его действия стали причиной гибели девушки.

И тут я снова задаюсь вопросом, а есть у меня право надеяться на то, что мои слова вызовут у присяжных должное понимание и сочувствие? Думаю, что у меня есть такое право! Так как в этом деле я представляю интересы не только обвинения, но и той девушки, что уже никогда не переступит не только порог этого суда, но и родного дома. Которая уже не сможет посмотреть вам в глаза, когда вы станете принимать то или иное решение, не сможет сама рассказать о том ужасе, который она пережила, чувствуя, как душа покидает ее тело. Это юное жизнерадостное создание могло быть вашей дочерью или дочерью ваших друзей, добрых соседей, наконец. Она доверила этому послушнику свои надежды, и мечты, и саму жизнь, так как понимала, верила и видела в нем представителя нашей православной церкви, к которой у нее с детства было воспитано доверие. Спасибо, я закончил!

– Защита готова произнести вступительную речь? – спросила судья, обращаясь к Саре.

– Да, ваша честь! И она будет очень короткой…

Сара вышла к членам присяжного суда.

– Я полностью разделяю взгляды представителя обвинения, и сама готова подписаться под каждым словом его обвинительной речи… требуя максимального срока за такое чудовищное преступление…

Присяжные оказались не подготовленными к такому повороту событий и стали смотреть в сторону судьи, пытаясь понять, как же им быть в этой ситуации, а Сара продолжала:

– Я действительно готова подписаться под каждым словом представителя обвинения, если бы… Если бы это касалось группы людей или человека, который действительно совершил это гнусное преступление. Но мой подзащитный не только не совершал этого преступления, но не совершал и самого акта экзорцизма…

Судья внимательно вслушивается в слова адвоката.

– Чин «отчитки» должен был совершать сам брат Виссарион, более того, он даже не хотел брать моего подзащитного с собой. И если бы не взял, то не мой подзащитный, а сам монах Виссарион сидел бы сейчас перед вами и ждал вашего обвинительного заключения…

– Позвольте, ваша честь! – обратился к судье представитель обвинения.

– Говорите!

– На мертвого человека можно повесить все что угодно. Согласно полицейскому протоколу, на острове рядом с трупом девушки был обнаружен и задержан именно присутствующий здесь монастырский послушник.

– Предположим, но лишь предположим, – отвечала не столько ему, сколько судье, Сара. – Ответьте мне тогда на вопрос: зачем нужно было сегодня ночью пытаться убить в тюрьме моего подзащитного, если ему и так грозит не один год заключения?

Судья внимательно вслушивается в слова адвоката, делая пометки.

– Может быть, кто-то в монастыре или в ином месте, что предстоит еще выяснить следствию, решил перевести стрелки с настоящих убийц на моего подзащитного?

– Протестую, ваша честь!

– Протест отклонен. У защиты есть доказательства такого серьезного заявления? – спросила Сару судья.

– Да, ваша честь! Позвольте мне пригласить свидетеля, который ранее не был заявлен, так как считается мертвым…

– Не очень понятно, что вы имеете в виду, но разрешаю.

– Приглашаю в качестве свидетеля защиты… монаха Виссариона, – произнесла Сара и, уже обращаясь к судье, добавила, – правда, мне не очень понятно, кого же тогда вчера отпевали и похоронили в монастыре…

Напряглись не только архимандрит Арсений и его юрист, но и обвинитель.

В зал суда уже входил рослый монах Виссарион…

– Ну а все остальное всплыло само собой, особенно после того, как был допрошен еще и Степаныч, – продолжал батюшка Михаил. – За отсутствием состава преступления Илья был выпущен на свободу прямо в зале суда. А уголовному делу был придан новый поворот, да такой крутой, что настоятель монастыря слег в больницу, да вскоре и отдал Богу душу. Что явилось тому причиной мы, право же, не ведаем…