Алексей Нестерук - Смысл вселенной. О скрытой богословской преданности в современном космологическом нарративе

Ср. с определением богословия, данным архимандритом Софронием (Сахаровым): «Подлинное богословие не есть домыслы человеческого ума-рассудка или результат критического исследования, а поведание о том бытии, в которое действием Святого Духа человек был введен» (Преподобный Силуан Афонский. М.: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2002, с. 171).

А. Миронов, Без огня. СПб.: Новое издательство, 2009, с. 26.

Как здесь не вспомнить слова св. Василия Великого: «Если внемлешь себе, ты не будешь иметь нужды искать следов Зиждителя в устройстве вселенной, но в самом себе как бы в малом каком-то мире, усмотришь великую премудрость своего Создателя» (Беседа на слова «внемли себе», Творения, ч. IV, Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1901, с. 41); а также преп. Исаака Сирина: «Умирись сам с собою, и умиряются с тобою небо и земля. Потщись войти во внутреннюю свою клеть, и узришь клеть небесную, потому что та и другая – одно и то же, и входя в одну, видишь обе» (Слово второе. Слова подвижнические преподобного Исаака Сирина, М.: Правило веры, 2002, с. 16).

См. Marion, Certitudes négatives (Paris: Grasset, 2010), рр. 87–137.

Г. Гутнер показывает, что идеал единства человечества просто не существует. О нем можно мыслить только в модусе надежды (в смысле известного Кантовского вопроса «На что я могу надеяться?»), имеющим религиозную природу (См. Г. Гутнер, Единство человечества в эсхатологической перспективе//Богословие творения. под. ред. А. Бодрова и М. Толстолуженко. М.: Изд-во ББИ, 2013, с. 230–236; также Г. Б. Гутнер, Идея человечности. Эпистемологический и этический аспекты// Методология науки и антропология. М.: ИФРАН, 2012, с. 170–192).

См. примеры этого в R. Dawkins, The God Delusion (London: Black Swan, 2007), или V. J. Stenger, God the Failed Hypothesis: How Science Shows that God Does not Exist (NY: Prometheus Books, 2008).

См., например, Comte-Sponville, L’esprit de l’athéisme.

Это положение отстаивается крупнейшим православным философом Кристосом Яннарасом (C. Yannaras) в его статье “T h e Church in Post-Communist Europe”, in The Meaning of Reality. Essays on Existence and Communion, Eros and History (Los Angeles: Sebastian Press & Indiktos, 2011), рр. 123–143.

Футуристические прогнозы, основанные на угрозах, проистекающих из приложений современной науки в технике обсуждены в книге канадского философа Дж. Лесли: J. Leslie, The End of the World: The Science and Ethics of Human Extinction (New York: Routledge, 1996). Ему вторит королевский астроном сэр Мартин Рис: M. Rees, Our Final Century , A Scientist’s Warning: How Terror, Error, and Environmental Disaster Threaten Humankind’s Future in This Century – On Earth and Beyond (London: W. Heinemann, 2003).

Известный из дискуссий 50х годов прошлого века пример – атомная бомба. Создав атомную бомбу, человечество впервые в истории поставило себя в положение, когда условия его существования более не контролируются только природными процессами, но зависят от доброй воли людей, использующих или не использующих ядерное оружие, то есть, вторгающихся или нет в глобальные природные процессы. В наше время дискуссии вокруг возможности глобального ядерного конфликта не потеряли своей актуальности, но и существенно дополнились более устрашающими возможностями ошибок в экспериментах с элементарными частицами при больших энергиях, претендующими на моделирование состояния ранней вселенной: не может ли такое моделирование привести к глобальному фазовому переходу во всей вселенной, фактически разрушив ее? Именно этот вопрос ставился перед началом эксплуатации адронного коллайдера в европейском центре ядерных исследований (CERN). Современный экологический кризис дает свидетельство такого же порядка. Таящие полярная шапка и ледник Гренландии, вымирание определенных видов животных и предстоящая миграция коренных народов Арктики показывают, что научно-технический прогресс, вышедший из под контроля морального разума , приводит к проблемам социально-политического плана. Наука более не только не нейтральна по отношению к экономике и политике, а наоборот является их результатом и оракулом. Процесс познания мира как его эксплуатация и, тем самым, его «преобразование» (но не «преображение»), оказывается вовлеченным в сферу интересов государств и классов, а его этическая нагруженность определяется принадлежностью к тому или иному социально-экономическому заказу.

Конечно, социальные оптимисты укажут на то, что в этом нет ничего страшного, ибо через науку человек осуществляет свое космическое воплощение. Проблема, однако, в том, что подобное воплощение как космический процесс не манифестирует в самом себе целей и ценностей.