Дамир Садыков - Скорая религиозная помощь. Не в силе Бог, а в Правде

Но Марка не было с Исусом Кристом во время вечери. Не входит он и в число двенадцати учеников, якобы избранных Исусом Кристом (Мф. 10:2—4).

Откуда же это дословное сходство текстов, как если бы Матфей и Марк сидели за одной партой и списывали друг у друга, либо свои, либо чьи-то, воспоминания или писали их под чью-то диктовку? Учитель за такое писание им обоим поставил бы двойки. Не столько за списывание, сколько за полное сходство, то есть, за отсутствие собственного мышления.

Поскольку ученика по имени Марк не было рядом с Исусом Кристом на вечери, поскольку в повествовании Марка нет обязательной ссылки на слова очевидца либо очевидцев описываемых событий, с чьих слов Марк мог бы записать сведения о Исусе Кристе, нам остаётся одно-единственное предположение, что никакого Марка и повествования «от Марка», нет.

С другой стороны, мы обнаруживаем расхождения в повествованиях евангелистов.

У Луки говорится уже о чаше (22:19—20): «Сия чаша, есть новый завет…».

Но и Лука не из числа, избранных Исусом Кристом, учеников. Лука представлен переписчиком воспоминаний безымянных рассказчиков (1:2—3).

А вот у Иоанна, который тоже представлен переписавшим писанное, тоже безымянным, учеником Исуса Криста (21:24), этого, казалось бы, важнейшего и, как утверждают иеговисты, будто бы порождающего понятие «новый завет», эпизода с чашей нет вообще, как нет и упоминания о чьей-то, внебрачной, беременности.

По всему выходит, что Матфей (соавтор) пишет не про себя, не от своего имени и не свои воспоминания. Либо Матфей пишет и про своего тёзку, ученика Исуса Криста, мытаря Матфея, либо некий аноним пишет и про мытаря Матфея, в том числе (9:9). Повторюсь, и про Матфея.

Мы видим, что имена подвижников Кристьянства преданы забвению.

«Благая Весть» предстаёт перед нами либо переписанной с записей, якобы безымянных учеников Исуса Криста и безымянных очевидцев событий, связанных с Исусом Кристом (Ин. 21:20—22), либо как производное Божественной Матрицы (Майи, Морока) – низших энергий Бога Кришны, где имена героев и даты в науке о Боге и на пути к Нему не имеют значения.

Мы видим, что повествования евангелистов противоречат друг другу, и эти противоречия оставляют человеку, читающему их повествования, место для домыслов и кривотолков. Эти и другие, внесённые в «Благую Весть», противоречия, должны поспособствовать, поспособствовали и продолжают способствовать расколу Кристьянства, возникновению разнообразных, больших и малых, сект, то бишь, конфессий, Церквей, называемых христианскими, а также, создают предпосылки для многочисленных кривотолков и, таких же, многочисленных, около- и анти-кристьянских, спекуляций и провокаций, тех же, атеистов, нацистов, сатанистов и пр.

Противоречия и ложь, внесённые в «Благую Весть», разобщают кристьян на конфессии и секты, провоцируют кровопролитные столкновения между ними (как, например, в западной Украине или в Югославии).

Противоречия и ложь, внесённые и вносимые в «Благую Весть», вводят в заблуждение людей, ищущих Бога. Они повсеместно распространяются СМД (средствами массовой дезинформации).

Откуда же эта ложь про питие крови и поедание тела?

Верно, из анонимных баек о Моисее, якобы окропившем «иудеев» и всё, что можно было окропить вокруг, кровью козлов, со словами (Евр. 9:16—22, Исх. 24:6—8): «Это кровь завета…».

А как же байка, в частности, про Авраама, при котором, якобы, уже был упомянут не первый (Быт. 6:18) и далеко не последний, так называемый, «завет-договор» (Быт. 15:18; 17:4—10; 17:19 и т. д.)?

К слову, первый «завет-договор», ещё при Ное, был озвучен без какого-либо кровопролития (обрезания, жертвоприношения животных и людей). И этот «завет-договор» тоже был, всего лишь, односторонней декларацией о намерениях, а, стало быть, бессмысленным, как и последующие.

Ни Ной, ни прочие «иудейские» вожаки, ветхозаветному божку ничего не обещали, ни в чём ему не клялись, ни под чем не подписывались, какие бы блага, например, в виде «земли обетованной», он им не сулил и какими бы карами не грозил.

Из, якобы, выдумки Моисея, уходящей корнями в е..гипетскую мифологию. Ведь Моисей, якобы, был обучен всей этой премудрости е..гипетской (Деян. 7:22) и эфиопской (мудрствования его тестя Иофора-Рагуила).

А также, из домыслов Павла (соавтора) о необходимости смерти завещателя для того чтобы завещание вступило в силу. И не смерти по старости (соавтор Павла не желает долго ждать), а смерти с кровопролитием, а значит, насильственной. О как!