Мустафа Акийол - Исламский Иисус. Как Царь Иудейский стал у мусульман пророком

Protoevangelium of James, 17.

Shoemaker, “Christmas in the Qur’an,” с. 27.

Там же.

Там же, p. 38.

Там же.

Там же, p. 36. Шумейкер использует все эти данные для подтверждения гипотезы о позднем происхождении Корана – о том, что рассказ Корана о Марии появился, когда его предполагаемые авторы покинули Аравию и познакомились с иерусалимским преданием о Кафизме. Однако Шумейкер допускает: «Необходимо признать: мы не можем полностью отрицать возможность того, что эти два христианских предания были откуда-то известны Мухаммаду, который самостоятельно их совместил».

Самую подробную из мне известных критику тезисов Шумейкера о Кафизме можно найти в посмертной статье Патриции Крон “Jewish Christianity and The Qurʾān (Part Two),” с. 16–19. Прежде всего Крон отвергает аргумент, что «мусульмане могли заимствовать историю о Марии и пальме после своих завоеваний», напоминая читателям, что курейшиты, племя Пророка, вполне могли быть знакомы с преданиями о Кафизме. Она напоминает также, что на дороге были обнаружены две церкви, так что говорить о том, что Коран «сплавляет вместе» две независимые друг от друга легенды, нет оснований.

См.: Откр 12:1–6. Патриция Крон полагает, что именно этот образ женщины, страждущей в родовых муках, «стоит за кораническим рассказом» о Марии (там же, p. 18).

Коран 23:50.

Коран 19:27–28.

Из какого еврейского колена происходила Мария – вопрос спорный, но есть основания считать ее принадлежащей к колену Левиеву, то есть к роду потомков Аарона. Евангелие от Луки 1:5 сообщает нам, что Мария была двоюродной сестрой Елизаветы, принадлежавшей к роду первосвященника Аарона. Значит, вполне возможно, что к левитам принадлежала и Мария.

Suleiman A.Mourad, “Mary in the Qur’ān: A Reexamination of Her Presentation,” in The Qur’ān in Its Historical Context, ed. Gabriel Said Reynolds (London: Routledge, 2008), p. 163–174.

Это замечание исходит от Гийома Ди из Свободного университета Брюсселя, который, рассматривая проблему «слияния» в Коране Марии и Мириам, добавляет: «Вполне справедливо будет сказать, что типология – один из самых распространенных в христианстве экзегетических приемов. Она легко совмещается с аллегорической экзегезой, которая рассматривает библейских персонажей, места и эпизоды (т. е. конкретные, материальные вещи и события) как символы с абстрактным или духовным значением. Поэтому, когда Коран говорит, что Мария – сестра Аарона и дочь Имрана, это не означает, что Мария, мать Иисуса – биологическая сестра Аарона и биологическая дочь Имрана; это надо понимать так, что «семья Имрана», особенно Аарон и Мириам, каким-то образом «прообразовывали» Марию (сходство имен Марии и Мириам здесь, очевидно, играет свою роль – но это не главное сходство между ними). Иными словами, это не просто связь с родом Аарона». Dye, “The Qur’ān and its Hypertextuality in Light of Redaction Criticism,” с. 9.

Там же, p. 13. Курсив мой. – Авт.

Там же, p. 14.

Патриция Крон в “Jewish Christianity and The Qur’ān (Part Two),” с. 11–14, приводит этот аргумент, говоря о подразумеваемом в Коране “Мессии из рода Ааронова». Прямая цитата из этой же статьи, p. 13. 5. Мария и ее дитя 239

Там же, p. 12.

Jonathan M.Reck, “The Annunciation to Mary: A Christian Echo in the Qur’ān,” Vigiliae Christianae 68 (2014): 370.

Коран 19:22–27.

Коран 19:29–33.

Точка зрения христиан-католиков, по словам Нила Робинсона, состоит в том, что «никто из христиан, при всем их множестве и разнообразии стран, в которых они проживают, не слышал о подобном чуде, и в Писании о нем ничего не сказано» (Christ in Islam and Christianity, p. 9).

Mahmoud Ayoub, The House of ‘Imran, p. 137–138.

“The Arabic Gospel of the Infancy of the Saviour,” trans. Alexander Walker, in Ante-Nicene Fathers, vol. 8, ed. Alexander Roberts, James Donaldson, and A.Cleveland Coxe (Buff alo, NY: Christian Literature Publishing Co., 1886). Полный текст доступен на сайте: http://www.newadvent.org/fathers/0806.htm. Доступ на 14 июля 2016.

Коран 3:45–46.

Коран 5:110.

Emir Fethi Caner and Ergun Mehmet Caner, More Than a Prophet: An Insider’s Response to Muslim Beliefs about Jesus and Christianity (Grand Rapids, MI: Kregel Publications, 2003), p. 49.

Один из столпов традиционной экзегезы Корана, Рази, ссылаясь на других мусульманских богословов, писал, что «Иисус заговорил в колыбели лишь для того, чтобы утвердить невинность своей матери». См. Ayoub, The House of ‘Imran, p. 138.