Григорий Суглобов - Союз креста и меча (Церковь и война)

Острая борьба разгорелась в двадцатых годах среди пятидесятников. Одно из течений пятидесятников — воронаевцы — в 1927 г. на своем съезде заявили о полной поддержке всех мероприятий Советской власти, в том числе и об отношении к воинской повинности. "Некоторые братья, — говорилось в решениях съезда, — неверно толкуя его решения (съезда пятидесятников — Г. С.), отказываются от службы в строевых частях Красной Армии. Клеймя позором это недостойное христиан евангельской веры отношение к Советской власти, играющее на руку ее врагам, съезд категорически заявляет, что резолюция всеукраинского съезда гласит так: "Каждый христианин евангельской веры, призванный в Красную Армию как в мирное, так и в военное время, обязан нести эту службу на общих основаниях со всеми гражданами страны" [15] См. Ф. Федоренко. Секты, их вера и дела, стр. 181. .

Отражая настроение рядовых верующих 5-й съезд адвентистов 7-го дня в 1924 г. тоже заявил о лояльном отношении к народной власти. Если верить идеологам адвентизма, все лозунги народной власти — это принципы вероучения адвентистов 7-го дня. Поэтому они молят бога, "чтобы он дал и впредь Советской власти мудрость для управления народами и стремлениями восстановить начатые святые принципы свободы и справедливости [16] "Отчет V Всесоюзного съезда адвентистов 7-го дня (ВСАСД) М, 1924, стр. 11. . Чтобы сохранить влияние среди рядовых верующих, руководители адвентизма "призвали" своих единоверцев исполнять все законы Советского правительства, "отдавать советским властям налоги и подати для поддержания и укрепления республики… нести государственные повинности как гражданской, так и военной службы". Однако в сочинении "Письмо к одному другу", которое не публиковалось, а ходило по рукам особо доверенных адвентистов, откровенно говорилось, что политика лояльности, провозглашенная 5-м съездом, есть не что иное, как "хитрый дипломатический маневр", "ловкий и мудрый выход из создавшегося затруднительного положения" [17] См. А. И. Клибанов. Адвентисты, изд. "Прибой", 1931, стр. 24, 26, 27. .

Это была тактика приспособления, рассчитанная на то, чтобы пережить трудные годы, а потом вернуться к старым методам деятельности.

Не изменилась позиция адвентистов-реформистов, отколовшихся от основной секты в 1914 г.; они продолжали враждебные антисоветские действия, встречали в штыки любые мероприятия Советской власти, отказывались от службы в Красной Армии. В 1929 г. адвентисты-реформисты создали подпольный центр в Советском Союзе во главе с Г. Освальдом, который позже в политическом отношении стал ориентироваться на фашистскую Германию.

В первые годы Советской власти в ряде городов и сел появились новые секты (федоровцы, имясловцы, последователи истинно православной церкви и др.), деятельность которых была не столько религиозной, сколько контрреволюционной. Недобитые белогвардейцы, лишенные частной собственности кулаки и помещики создавали религиозные секты для политической борьбы с Советской властью.

В тридцатых годах была раскрыта антисоветская монархо-религиозная организация (православная древле-апостольская церковь). Ее руководители не скрывали своих истинных целей: "Мы иначе не рассматриваем нашу работу среди мирян, как подготовку к внутреннему восстанию. Мы думали, что в период 1930–1931 гг., несомненно, должны быть восстания в связи с колхозным строительством. Мы понимали, что свергнуть Советскую власть проповедями мы не сможем, поэтому мы организовывали группы "будущей освободительно-добровольческой армии".

Продолжали контрреволюционную деятельность многие представители других вероисповеданий. Особенно неистовствовало мусульманское духовенство в Средней Азии. В результате происков ревнителей аллаха, баев и английских эмиссаров в ряде районов Туркестана создалась напряженная обстановка. Она сохранялась еще долго после окончания гражданской войны. Местные баи, духовенство и остатки белогвардейцев развернули здесь вооруженную борьбу с Советской властью. Банды басмачей действовали под зеленым знаменем пророка Магомета, опираясь на местных священнослужителей аллаха. Если потерявшие власть ханы и родовые вожди нередко возглавляли отряды басмачей, то муллы и ишаны играли роль духовных отцов бандитов. Они под знаменем религии идейно оправдывали борьбу за возвращение старых эксплуататорских порядков, проводили антисоветскую пропаганду среди дехкан и по сути дела поставляли людей, обманутых религией, для новых банд басмачей. Под сенью мечетей басмачи получали благословение, отдыхали, лечились, запасались оружием и продовольствием, здесь же они подкрепляли свой религиозный фанатизм.