Георгий Ореханов - Лев Толстой. «Пророк без чести» - хроника катастрофы

Если вглядываться в фотографии Сони Берс в молодости, сразу возникает впечатление: «Этой девушке суждено стать очень хорошей матерью». Милое, доброе, несколько простодушное лицо. Она и стала доброй матерью, воспитывая своих детей, как умела, не предполагая, что судьба семьи и беспощадная история разбросают их по всему миру. После революции 1917 г. старший сын Сергей останется в Москве, старшая дочь Татьяна окажется в Италии, сын Лев – в Швеции, сын Михаил – в Марокко, младшая Александра и сын Илья – в США. Из тринадцати детей, родившихся в семье Л. Н. Толстого, пятеро умерли в младенчестве, а из оставшихся восьми, доживших до взрослых лет, двое не пережили мать. В общей сложности из сорока восьми лет жизни с Толстым С. А. Толстая проходила беременной около десяти лет.

Софья Андреевна принадлежала к московской семье Берсов. Ее прадед, Иван Берс, выходец из Лифляндии, по просьбе императрицы Елизаветы Петровны вместе с тремя другими юношами был послан в Петербург из Австрийской империи в качестве военного инструктора. Его-то потомок, Андрей Евстафьевич, стал отцом будущей супруги писателя Л. Толстого. А. Е. Берс занимал должность придворного врача, или, по-старинному, гофмедика, и проживал в кремлевской квартире вместе со своей женой, Л. А. Берс (урожденной Исленьевой) и многочисленным семейством. Любочка Берс была детской подругой Левы Толстого.

Софья Андреевна родилась на даче Берсов, в прекрасном селе Покровское-Стрешнево, которое в виде одного из красивейших московских парков можно считать существующим до сих пор. Судьба готовила Соню к тому единственному поприщу, которое ей было по-настоящему близко и дорого. В 17 лет она сдала экзамен на звание домашней учительницы, а в 18 уже вышла замуж. Семья Берсов была благочестива «по-московски»: например, в своих воспоминаниях жена Л. Толстого пишет о паломничестве «к Троице», то есть в Троице-Сергиеву лавру, поездках в Новый Иерусалим, о строгом говении и причащении, причем ежегодном, о радости кремлевских церковных служб в придворной церкви, о величии и красоте кремлевской Пасхи . Дальнейшая история жизни С. А. Толстой свидетельствует о том, что она вынесла из своего детства довольно твердую веру в бессмертие души, о чем неоднократно будет писать в мемуарах, и чувство принадлежности к Православной Церкви.

Именно эта вера, на самом деле далеко не всегда церковная, тем не менее постоянно укрепляла ее в семейных неурядицах, которых было много. В характере Софьи Андреевны угадывается и реально присутствует какая-то земляная мудрость и стойкость, практичность и даже предприимчивость, иногда перерастающая в упрямство и истеричность, но в то же время дающая ощущение твердой почвы под ногами. Природа этой земляной силы сложна. Кто знает, может быть, на генетическом уровне она передалась Соне от прибалтийских предков.

Именно в семейной жизни таланты Софьи Андреевны реализовались во всей полноте. Не только воспитание своих собственных детей, не только забота о комфортных условиях для работы мужа, не только переживания по поводу его здоровья, но и многообразная помощь ему в подготовке сочинений, а также активное участие в материальном обеспечении семьи, очень сложные хозяйственные дела в Ясной Поляне, издательская деятельность – это только самое главное. Достаточно упомянуть, что за свою жизнь С. А. Толстая подготовила восемь собраний сочинений Л. Н. Толстого, лично занимаясь правкой корректур, контролем издательских договоров, реализацией тиража каждого издания. Ее несомненная заслуга заключается и в собирании рукописей Л. Толстого. С. А. Толстая стала автором первой биографии писателя (1879 г.). При этом она успевала заниматься художественным сочинительством, общественной деятельностью, воевала с В. Г. Чертковым, заботилась после смерти мужа о судьбе Ясной Поляны, а после революции 1917 г. – о возможности сохранить ее от грабежа.

Ее страшная трагедия, как и трагедия всей семьи – уход писателя из родового гнезда 28 октября 1910 г. Конечно, Софья Андреевна не могла и предполагать, что больше не увидит мужа в сознании – В. Г. Чертков разрешил ей проститься с ним за два часа до его смерти, когда Л. Толстой уже никого не узнавал.

Сорок восемь лет рядом с любимым человеком – это очень много. Тринадцать беременностей и восемь взрослых детей – это тоже очень много. Это много даже в случае, если твой муж обычный человек. А если он – Лев Толстой? Помогла ли Софье Андреевне ее любовь в момент, когда для самого писателя эта земная любовь уже не представляла чего-то значимого и только заслоняла стремление к духовному росту и восхождению?