Том Райт - День, когда началась Революция. Казнь Иисуса и ее последствия

Павел настойчиво подчеркивает, что когда Бог явил свою справедливость завета, это был свободный акт благодати: верующие «по благодати Божией даром объявляются оправданными» (3:24а). Бог не обязан был этого делать, он никому ничего не должен. Это тоже язык завета: слова Павла о «благодати» Божьей перекликаются с другими подобными местами в Писании, где говорится о том, что Бог дает обетования из любви, а не по обязанности, и остается верен своим замыслам из чистой милости – это Павел подчеркивает, когда подводит итог всей своей аргументации в 12:1. И за этим стоит то, что Бог остается верен себе, своему характеру, своим замыслам и обещаниям.

Но в эпоху Второго Храма Божья верность завету была вещью двоякой. Это хорошо выражено в Книге Даниила 9, хотя восходит к написанным гораздо раньше текстам, таким как Второзаконие 27–32, и к этим главам Павел возвращается, когда позднее размышляет о верности Бога в Римлянам 9–11. Когда Божья верность завету сталкивается с идолопоклонством Израиля, она требует, чтобы Бог дал Израилю возможность нести все последствия этого, что означало пойти в изгнание. Но та же Божья верность означала, что впереди будет восстановление. И такое грядущее восстановление, освобождение от гнета язычников, будет новым Исходом. Первый Исход был исполнением обетования, данного Аврааму (Быт 15:13–16), а возобновление завета предполагало новый и лучший Исход, который в этот раз включал в себя прощение грехов. Именно об этом говорит Иеремия в знаменитом отрывке 31:31–34, а также Исаия 40–55, к чему мы скоро обратимся.

Наконец-то мы построили нужный фон для изучения этих крайне важных шести стихов. События, связанные с Иисусом, раскрывают и являют верность завету Бога Израилева. Как указывают Писание и контекст самого Послания к Римлянам, это означает, что Бог желал решить проблему идолопоклонства и греха и выполнить то, что он обещал сделать для мира через Израиль. Вот краткий набросок мыслей Павла, отраженных в данном отрывке.

Верность Мессии замыслу Бога об Израиле

Замысел Бога об Израиле, которому сам Израиль не был верен, был исполнен в Мессии. Об этом говорится в Римлянам 3:22, и именно поэтому я понимаю спорное выражение pistis Christou тут (и нередко в других местах) как «верность Мессии». И потому я читаю стих 22 таким образом: «Божия справедливость завета вступила в действие через верность Иисуса Мессии для блага всех верующих». Это прямо продолжает ход мыслей в 3:1–5. Израиль был в привилегированном положении: ему были вверены слова Божьи; это сжатое описание того призвания, о котором речь шла в 2:19–20. Но Израиль оказался «неверен» этому поручению , что поставило под вопрос Божью «верность» (3:3) и Божью «истинность» (3:4); но, несмотря на все это, Бог окажется dikaios , он будет верен справедливости завета (3:4б–5). Бог не станет менять свои замыслы. Мессия, представитель Израиля, исполнит роль Израиля. И это одна из причин – быть может, самая важная – того, почему знаком принадлежности к семье нового завета стала pistis , «вера» или «верность»: вот что отличает людей Мессии. (Стоит помнить о том, что в мире Павла слово pistis обычно ассоциировалось с «преданностью», «лояльностью» и тому подобными вещами. Для Павла оно явно включало в себя «веру» и как доверие Богу, и как веру в то, что Бог воздвиг Иисуса из мертвых [4:24–25; 10:9]. Но этот четкий фокус не должен заслонять более широкие смыслы.)

Таким образом, смерть Мессии являет в действии верность Бога своему завету, своему замыслу спасти мир через Израиль, обновить весь этот мир, дав Аврааму огромную семью из бессчетного количества прощенных людей. Неверно было бы думать, что Иисус убедил Бога совершить что-то такое, чего он иначе не стал бы делать. Смерть Мессии стала исполнением того, что сам Бог замыслил сделать и что он обещал исполнить. Каким-то образом смерть верного Мессии становится исполнением замысла об Израиле. Или, если сказать по-другому (поскольку Павел вместе со всеми первыми христианами думал обо всем в свете воскресения), когда Бог призвал Авраама, он уже тогда думал о кресте Мессии.

Одно место в Писании Израиля ярко показывает этот замысел Бога: это Исаия 53. Когда Павел в 4:24–25 кратко резюмирует все сказанное им, он ссылается именно на эту главу. И потому у нас есть все основания полагать, что это выражение верности Израиля, верности Раба, верности распятого Мессии было у Павла на уме и в главе 3, и сейчас мы поговорим о том, как это влияет на наше понимание текста. Когда Павел описывает смерть Иисуса в 3:24–25, мы должны видеть в ней исполнение замысла об Израиле – это, несомненно, странная идея, однако Исаия 40–55 содержит таинственное, но важное указание на нее.