Дмитрий Узланер - Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке

Постсекулярная установка, согласно Хабермасу, предполагает выработку новых условий взаимодействия между светскими и религиозными группами. Эти условия подразумевают создание сбалансированных и справедливых механизмов выработки консенсуса в обществе, расколотом на разные фракции, каждая из которых опирается на свой интеллектуальный, культурный и ценностный фундамент. При этом каждая из сторон должна возложить на себя равное бремя по обеспечению плодотворной коммуникации.

Секулярная сторона должна умерить свой пыл и признать за оппонентами не просто право на полноценное существование и полноценное участие в политической и общественной жизни, но еще и признать наличие в религиозных высказываниях и содержаниях некоторого возможного истинного «когнитивного содержания», которое не может быть проигнорировано, но должно быть распознано и переведено на общедоступный светский язык, а затем использовано в целях укрепления оснований современного конституционного демократического государства.

Религиозная сторона, в свою очередь, должна, во-первых, примириться с наличием иных религий и мировоззрений и занять по отношению к ним «эпистемическую установку», то есть признать свою готовность иметь эти альтернативы в виду, не подвергая, естественно, сомнению исключительность собственного учения о спасении. Во-вторых, религиозные граждане должны занять «эпистемическую установку» по отношению к «своенравию секулярного знания и к общественно институционализированной монополии научных экспертов на знание». Это подразумевает признание того, что «автономный процесс познания не может впасть в противоречие с высказываниями, релевантными для спасения». Наконец, в-третьих, «религиозные граждане должны найти эпистемическую установку к тому приоритету, которым секулярные основания обладают и на политической арене» [359] Хабермас Ю. Религия и публичность // Хабермас Ю. Между натурализмом и религией. Философские статьи. М.: Весь мир, 2011. С. 131–132. . Если обе стороны окажутся готовыми возложить на себя подобное бремя, то в этом случае постсекулярное общество окажется устойчивой и взаимовыгодной формой существования носителей разных мировоззрений.

Последнее из выдвигаемых требований к религиозным гражданам наиболее интересно: Хабермас как рационалист однозначно утверждает эпистемологический приоритет секулярного мировоззрения, то есть последнее является более рациональным, более универсальным и, соответственно, более весомым с точки зрения своего статуса. Не будем сейчас останавливаться на вопросе о том, насколько эта позиция Хабермаса верна, отметим лишь, что данный вопрос является пунктом, в котором разворачиваются наиболее активные дискуссии, касающиеся постсекулярного общества: если секулярное мировоззрение более весомо, а религиозное мировоззрение менее весомо, но при этом последнее все же может участвовать в публичных дискуссиях, то где находятся пределы такого участия? Где именно должен быть установлен тот фильтр, который будет отсекать религиозные содержания, пропуская их дальше лишь при условии их перевода на универсальный и общедоступный язык секулярного мировоззрения? При входе в публичное пространство? При входе в институты светского государства? При входе в нормативные документы светского государства? [360] См. подробнее: Узланер Д. Диалог науки и религии: взгляд с позиций современных теорий демократии // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2015. № 1 (33). C. 136–163.

Линия размышлений о постсекулярном, заданная Хабермасом, до сих пор является одной из магистральных. Из Хабермаса вырос продолжающийся до сих пор спор «инклюзивистов» и «эксклюзивистов» [361] Подробнее смотри подборку статей в разделе «Публичное использование разума» в сборнике «Исследуя постсекулярное»: Exploring the Postsecular: The Religious, the Political and the Urban. P. 311–402. , предлагающих разные способы решения относительно устройства публичного пространства в ситуации, когда ни одно мировоззрение отныне уже не может по умолчанию претендовать на право «монологического диктата», исходя из убежденности в собственной большей рациональности.

Таким образом, во втором понимании постсекулярное — это новая нормативная установка, позволяющая гарантировать стабильное существование современных демократических обществ в условиях беспрецедентного плюрализма и невозможности монологического диктата какого-то одного якобы более рационального и потому привилегированного мировоззрения (в частности, мировоззрения секулярного).