П Сладкопевцев - Древние палестинские обители и прославившие их святые подвижники

«Пришедши к нему, – рассказывает Георгий Иоанну Мосху и Софронию, – мы долго стучались. Потом вышел ученик старца и говорит мне: “Авва! Старец опасно болен, при смерти, и молил Бога продлить его жизнь до тех пор, доколе не услышит, что ты пришел в сию страну”. А я по нуждам киновии ходил в Константинополь к благочестивому императору Тиверию. Ученик пошел к старцу, сказал ему обо мне и довольно спустя опять вышел и пригласил нас к нему. Вошедши в келью, мы нашли старца уже умершим. После я узнал, что как скоро он услышал, что я стучусь, в эту самую минуту отошел ко Господу. Я поклонился почившему рабу Божию и начал с любовью лобызать его очи, уста и руки. Усопший, открыв глаза, тихим голосом сказал: “Хорошо, что пришел ты, авва мой; благовременно твое прибытие, радуюсь”. И затем снова почил». О нравственном совершенстве преподобного Георгия так отозвался ученик его Феодосий в беседе с Иоанном Мосхом: «Двенадцать лет пробыл я при авве и наблюдал за ним и ни разу не видал, чтобы он когда был взволнован, или раздражен, или ослабел в подвигах и занятиях, особенно в нынешнее время, когда между нами допускаются леность, нерадение и другие неподобные вещи. Кто так охранял очи, как отец наш во святых Георгий? Кто так затворял двери слуха, как он, блаженный и праведный? Кто связывал язык так, как он? Какой солнечный луч так просветил землю, как просветил сердца всех нас отец наш?» Поистине великий муж был преподобный Георгий, настоятель и архимандрит обители Феодосия Киновиарха.

Преподобный Юлиан аравитянинподвизался в Феодосиевой обители в VI веке. Он был слеп. Человек простой, неученый, но весьма преданный христианской вере, которую любил всем сердцем, мирно он работал и трудился о Господе, с усердием и страхом содевая свое спасение. Нарушилось его душевное спокойствие, когда после кончины иерусалимского патриарха Петра оригенисты поставили на первосвятительскую кафедру Святого града единомышленника своего Макария. Юлиан расстроился мыслями, сомневался, признавать ли Макария законным святителем и молиться о нем, и не знал, что делать. Ревность старца по правой вере так была велика, что он не верил братии и даже своему авве настоятелю, которые не входили в общение с Макарием, и решился спросить совета у св. Симеона Дивногорца, подвизавшегося в то время на столпе близ Антиохии. Он послал на Дивную гору сказать св. Симеону: «Слеп я, отец мой, сам ходить не могу, а довести меня некому; не могу узнать, на какой стороне истина, и опасаюсь войти в общение с Макарием. Скажи мне, отец, и наставь меня: что мне делать? Извести также, отец, как поступить с падшим братом и с тем, который связался с ним клятвой» [272] Назидательная повесть о двух иноках, поклявшихся не разлучаться друг с другом ни при жизни, ни по смерти, находится в главе 97 «Луга духовного» Иоанна Мосха. О них см. на с. 317–320 настоящей книги. . – «Не отделяйся, авва Юлиан, – отвечал св. Симеон, – и не думай отделяться от святой кафолической Церкви. Благодатию Господа нашего Иисуса Христа она не имеет никакого порока и зазора, но есть свята и чиста; и не приобщайся Макарию и его клевретам; не сомневайся и успокойся. Знай еще, брат мой, что у вас в обители есть великий старец, именем Патрикий; он хотя в священном сане, но в храме стоит вне чина церковного у западной стены; он только достойно возносит святую молитву проскомидии за всех, и его возношение истинно свято и приемлется Богом, как жертва святая». С радостью принял ответ Симеона Столпника Юлиан и поступил так, как сказал великий подвижник, и совершенно успокоился [273] См.: Иоанн Мосх, блж . Луг духовный, 96. .

Преподобный Патрикий, игумен, был родом из армянского города Себастии [274] Ныне Сивас, город в Турции. – Примеч. ред . . Отцы Феодосиевой обители сказали Иоанну Мосху и Софронию, что он прежде был настоятелем киновии преподобного Ксанфия, но, представив себе в полной мере важность обязанности настоятеля, руководителя других к спасению, и боясь ответственности, усомнился в своем достоинстве, оставил обитель Ксанфия и перешел на послушание в киновию Феодосия Великого. Такое дело нашел Патрикий более полезным для души своей, причем говорил, что великим и совершенным нужно быть для того, чтобы пасти словесных овец. Несмотря на непрерывные аскетические труды, он достиг глубокой старости и скончался 113-ти лет. Отличительные нравственные качества его были: глубокое смирение, кротость и молчаливость. Высокий отзыв о его нравственном совершенстве и святости св. Симеона Дивногорца мы видели: великий подвижник антиохийский сказал о Патрикии, что в Феодосиевой обители только он достойно возносит молитву проскомидии, и его приношение принимается Богом как жертва чистая и святая [275] См.: Иоанн Мосх, блж . Луг духовный, 95. .