КРИСТОФЕР НАЙТ - КЛЮЧ ХИРАМА. ФАРАОНЫ, МАСОНЫ И ОТКРЫТИЕ ТАЙНЫХ СВИТКОВ ИИСУСА

Поскольку Иоаким не был казнен, многие иудеи верили, что ему позволят вернуться и что это характеризует Навуходоносора с хорошей стороны. Впрочем, занявшая его место марионетка тоже оказалась совсем не такой послушной, как представлялось вавилонянам. Сначала Седекия следовал советам своих сторонников и не причинял хозяевам никаких трудностей, но потом вступил в союз с врагом Вавилона Египтом и попытался освободить Иудею. К несчастью, проегипетская политика его двора вызвала восстание 589 г., которое заставило Навуходоносора немедленно напасть на Иудею. В январе следующего года началась осада. Седекия знал, что на этот раз пощады ему не будет, и продержался два с половиной года. Несмотря на попытку египетской армии прогнать вавилонян, в июле 586 г. город пал. Иерусалим и его храм были полностью разрушены.

Седекию привели к Навуходоносору в пограничный город Ривлу, заставили смотреть на казнь сыновей, а потом выкололи глаза, заковали в цепи и отвезли в Вавилон. Согласно книге пророка Иеремии (52:29), из Иерусалима “было выселено восемьсот тридцать две души”.

Пленным иудеям Вавилон должен был показаться чудесным местом. Этот роскошный многонациональный город раскинулся на обоих берегах Евфрата и представлял собой правильный квадрат пятнадцать на пятнадцать миль. Греческий историк Геродот, посетивший Вавилон в пятом веке до н.э., описывал его грандиозные размеры, посыпанные гравием совершенно прямые улицы и дома в три и даже четыре этажа высотой. Сначала мы решили, что грек сильно преувеличил, но вскоре узнали, что недавние раскопки полностью подтвердили правоту его сообщения о неимоверной толщине городских стен, по которым могла проехать колесница, запряженная четверкой лошадей.

Это археологическое подкрепление утверждений Геродота убедило нас в том, что Вавилон действительно представлял собой впечатляющее зрелище. Впоследствии мы прочли, что за гигантскими городскими стенами раскинулись обширные парки и величественный царский дворец со знаменитыми “висячими садами”, которые представляли собой огромные искусственные террасы, усаженные деревьями и цветами, привезенными со всех концов мира. Там был также поражавший своей высотой зиккурат Бела - ступенчатая семиэтажная пирамида, каждый башнеобразный ярус которой был выкрашен в цвета солнца, луны и пяти планет, а на верхушке стоял храм. Несомненно, эта чудесная картина послужила источником для истории о Вавилонской башне, во время строительства которой человечество якобы лишилось возможности разговаривать на одном языке. “Ва-вил” [48] точнее “Ба-бел” - Е.К. - шумерское слово, означающее “ворота бога”; эта башня позволяла вавилонским жрецам осуществлять связь между богами и Землей. Как ни удивительно, Вавилонская башня все еще существует - правда, в виде бесформенных развалин.

Должно быть, при виде Церемониального пути, который вел к огромным воротам Иштар, у иудейских пленников широко раскрылись глаза. Эта длинная улица была вымощена ярко-голубыми изразцовыми плитками с выпуклыми изображениями львов, быков и драконов. Эти животные были символами городских богов. Первейшим среди них был дракон-Мардук, затем шел бог неба Адад в виде быка, а Иштар, богиню любви и войны, символизировал лев.

Депортированным иерусалимским вельможам и священникам их новое существование должно было казаться очень странным. Очевидно, эти люди испытывали благодарность за то, что их не предали мечу, и в то же время скорбели о потере своего города и храма. Однако их город и храм не выдерживали никакого сравнения с тем, что они видели и слышали в величайшем мегаполисе Месопотамии. Это был тот же культурный шок, который испытывали евреи из маленьких европейских городков, приплывавшие в Нью-Йорк в начале двадцатого века.

Образ жизни вавилонян должен был казаться иудеям совершенно чуждым, но религиозные культы - удивительно знакомыми. Их собственные легенды египетско-ханаанского происхождения и мифы вавилонян происходили от одного древнего корня - теологии шумеров. Поэтому вскоре иудеи сумели заделать бреши в их сказаниях о сотворении мира и всемирном потопе.

Бывшие аристократы, очутившиеся на чужбине, выполняли там не слишком квалифицированную работу. Людям, привыкшим править страной, не оставалось ничего другого как раздумывать над несправедливостью судьбы. Подавляющее большинство приходило к мысли, что жизнь жестока и что нужно как-то приспосабливаться к ситуации. Значительное число иудейских семей (если не большинство) адаптировалось к жизни большого города и осталось в Вавилоне после того, как срок плена закончился.