Софья Бенуа: Мария Магдалина. Тайная супруга Иисуса Христа

Практически до сегодняшнего дня Мария Магдалина оставалась наиболее не замечаемой и загадочной фигурой. И, тем не менее, как свидетельствуют события последних лет, все предыдущие столетия словно были эпохой «вынашивания трудов о Марии Магдалине». Заново «заметили» эту удивительную историческую фигуру благодаря мегапопулярному роману Дэна Брауна, а затем фильму по этой книге «Код да Винчи». Тогда же – на волне интереса – вышли труды на тему жизни библейского персонажа по имени Мария Магдалина. В своем легком для чтения, но далеко не легкомысленном исследовании мы не станем опираться на вышеназванное произведение американского автора хотя бы потому, что все уже сделано до нас и повторяться просто нет смысла. Но упомянуть о нем еще не раз все же придется, ибо там раскрыта одна из самых любопытных версий жизни Марии из Магдалы. Но – интерес схлынул и… женщина из предавней истории вновь превратилась в «наиболее не замечаемую и загадочную фигуру». Что дает возможность продолжать спекуляции вокруг ее роли в развитии раннего Христианства и ее роли в современной истории, в том числе и благодаря… возможным наследникам от сына Господа нашего.

На протяжении всей церковной истории Мария Магдалина является объектом обсуждения многих противоречивых теорий и мифов. Представление о ней люди составили главным образом по картинам на библейские темы, а на них, как правило, изображена прекрасная полуобнаженная раскаивающаяся грешница с длинными волосами, которыми она, согласно Новому Завету, обтерла ноги Иисуса Христа. И этот образ вечной грешницы, стремящейся к прощению и духовной чистоте, отчего-то ближе человечеству, чем образ порядочной домохозяйки, жаждущей познания и идущей наперекор установкам общества за революционирующим страдальцем, или даже чем образ добропорядочной супруги носителя нового знания – Христа.

Странные метаморфозы по отношению к женской природе великолепно описаны нашей современницей, американской писательницей и психоаналитиком Клариссой П. Эстес в ее труде «Бегущая с волками». И если вы считаете, что гламур и философия несовместимы, то вы глубоко ошибаетесь, потому что в любом течении есть своя философия. Отчего же автор употребил здесь слово «гламур»? Да оттого, что наше время стремительных технологий и ужатых литературных текстов требует от авторов виртуозной легкости в подаче материала. Мы же, рассуждая о такой уникальной, масштабной личности, как главная героиня Великой Книги Человечества Мария Магдалина, красиво «упакованной» в это милое подарочное издание, обязаны быть не только чувственно-поверхностны, но и глубоко-философичны. Соблюдая эту новую, поставленную для себя задачу, автор стремится ненавязчиво очаровать читателя образом героини повествования. Но приведем, как и собирались, цитату из серьезного труда Клариссы Эстес: «На протяжении длительного времени женская инстинктивная природа подвергалась гонению, грабежу и злоупотреблениям. Подобно любой дикой природе, она всегда страдала от неразумного обращения. Оглядываясь в прошлое, можно заметить, что в течение нескольких тысяч лет ей отводился самый низменный уровень души. В ходе истории духовные земли Первозданной Женщины опустошались и выжигались, ее убежища сносились бульдозерами, а естественные циклы превращались в искусственные ритмы ради ублажения других».

С точки зрения мужской психологии, в основе проявленного учеными и писателями интереса к Марии Магдалине лежит то обстоятельство, что примерно в последнее двадцатилетие «появился связный массив феминистского гуманитарного образования, позволившего узаконить и сделать насущным изучение роли женщины в истории».

Кающаяся Мария Магдалина. Художник Тициан

Можно добавить, что историю церкви вершили мужчины, они же придавали тем или иным персонажам определенные качества. А так как нет сомнений в том, что «на протяжении длительного времени женская инстинктивная природа подвергалась гонению, грабежу и злоупотреблениям» от мужчин, то и штампы в отношении женщин давались именно мужчинами. Не исключением стал и «ветхий» образ библейской Марии Магдалины, которой писатели и рассказчики отказывали в «благопристойных» качествах в силу ее красоты и искусительного обаяния. Образ искусительницы против образа пристойной матроны – вот вечная борьба, заложенная в саму мужскую природу, которая просыпается, как только они начинают рассуждать о женщине и даже еще раньше – как только они чувствуют первые, еще слабые порывы разбуженной сексуальности…