Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том I

Лука, видимо, понимал «помазанника» из Дан как указание на Помазанника (то есть Христа). Иоанн — предтеча и принадлежит к периоду Иисуса; предсказание Гавриила о нем перекликается с тем, что будет сказано о нем во время публичной деятельности Иисуса (ср. 1:15 и 7:27, 28, 33).

О том, что Лука имел в виду непорочное зачатие, см. ВВМ 298–309, 517–533, 635–639, 697–712; см. также выше, главу 8, пункт (4) в разделе «Для размышления».

По поводу первых двух ученые больше согласны, чем по поводу последних двух (которые иногда приписываются евангелисту). Тезис о том, что эти гимны переведены с еврейского или арамейского языка, разделяют немногие. Он часто сопряжен с желанием приписать гимны тем, в чьи уста их вкладывает Лука. См. ВВМ 346–366, 643–655.

См. S. Farris, The Hymns of Luke's Infancy Narratives (JSNTSup 9; Sheffield: JSOT, 1985).

В отличие от более разработанных, эксплицитно христологических гимнов в Флп 2: 6–11; Кол 1:15–20; Ин 1:1–18. Высказывалась гипотеза, что «Магнификат» и «Бенедиктус» — иудейские, а не христианские сочинения, но, судя по прошедшим временам (аористу), их авторы считали, что решающее божественное вмешательство уже произошло (тогда как иудейские гимны данного периода говорят о будущем вмешательстве).

О переписи см. ВВМ 412–418, 547–566, 666–668. Лука объясняет эсхатологическую тьму при распятии солнечным затмением, но солнечное затмение было лишь в ноябре 29 года, а не на Пасху 30 или 33 года. В Деян 5:36–37 (около 36 года н. э.) Гамалиил говорит о восстании Февды, которое произошло около 44–46 годов, и думает, что Иуда Галилеянин явился после него («во дни переписи»), тогда как на самом деле Иуда был раньше на 40 лет. Людям, убежденным, что каждая деталь Библии в буквальном смысле верна, трудно дать объяснение всем этим неточностям.

Danker, Luke 28–46, детально сравнивает Иисуса с фигурами, которые превозносились в римском мире как благодетели.

Экзегеты спорят, корректно ли считать «Слава в вышних Богу…» (2:13–14) гимном при его двух строках. Однако не исключено, что Лк 19:38 доносит до нас еще одну строку первоначально более крупного произведения (возможно, антифонного — земля отвечает небу), когда ученики говорят: «На небе мир и слава в вышних».

2:22–24, 39 (также 2:41). О точке зрения Луки, что Иисус дополняет Закон, который не был отменен, см. Fitzmyer, Luke Theologian 176–187.

В данном анализе я подробнее рассмотрю особый материал Лк; при обсуждении материала тройной традиции и Q (двойной традиции) я постараюсь не повторять сказанного в главах 7–8. См. также ниже, раздел «Источники» о типичных изменениях, которые Лука внес в заимствованные у Марка материалы.

Здесь хорошо заметна проблема Q: из 64 слов 60 идентичны с таковыми в Мф 3:76–10; между тем надо объяснить, почему Лука, не зная Мф, расположил эти слова в той же последовательности, что и Мф, среди материала, взятого из Мк.

По–видимому, посленовозаветные последователи Иоанна именно на этом основании отвергали Иисуса. См. Ин 3:25–26.

См. S. F. Plymale, The Prayer Texts of Luke‑Acts (New York: Lang, 1991); D. M. Crump, Jesus the Intercessor: Prayer and Christology in Luke‑Acts (WUNT 2/49; Tübingen: Mohr‑Siebeck, 1992) — критика редакций.

Генеалогии Лк и Мф сильно отличаются друг от друга (особенно в поколениях после Давида). Экзегеты, которые считают, что Лк располагал сведениями, полученными от Марии, пытаются доказать, что он указал реальную семейную генеалогию Иисуса (или Марии, несмотря на 3:23!), или даже согласовать обе генеалогии. Однако боговдохновенность не гарантирует ни историчности, ни согласованности; в противном случае Бог вдохновил бы обоих евангелистов на одинаковую запись. Хотя список Лк носит не столь классически монархический характер, чем список Мф, вряд ли любой из них строго историчен. См. ВВМ 84–94, 587–589. Обе генеалогии служат богословской цели: например, Лк использует нумерологическую закономерность с семерками, а Мф — с числом 14; это показывает, как Бог готовил явление Иисуса.

Самое очевидное различие между Мф и Лк здесь заключается в последовательности последних двух искушений, что бросает вызов нашему умению анализировать редакции. Кто из евангелистов отражает последовательность Q: Лука (а Матфей изменил ее, чтобы сцена завершалась на горе, соответствуя мотиву горы в Мф 5:1; 28:16) или Матфей (а Лука изменил ее, чтобы сцена завершалась в Иерусалимском храме, где заканчивается Лк в 24:52–53)? По мнению большинства, первоначальная последовательность сохранена в Мф.