Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том II

В главе 8 Павел отвечает на вопросы о пище, которая была пожертвована богам, а затем продавалась [208] W. L. Willis, Idol Meal in Connth. The Pauline Argument in 1 Corinthian 8 and 10 (SBLDS 68; Chico, CA: Scholars, 1985); RD. Gooch, Dangerous Food: 1 Corinthians 8–10 in Its Context (Waterloo, Ont: Laurier Univ., 1993); R D. Gardner, The Gifts of God and the Authentication of a Christian (I Cor 8:1–11:1; Lanham, MD: Univ. Press of America, 1994). Gooch подчеркивает, что «либерализм» Павла не заходит дальше законов о пище и обрезания, он не отказывается от иудейский представлений в тех требованиях, которые надагает на человека принадлежность к избранному Богом народу. . Поскольку нет иных богов, кроме Единого Бога, Отца и источника, из которого исходит все [209] Сюда Павел причисляет и Господа Иисуса Христа, как деятельное начало, «из Которого всё» (8:6). Большинство исследователей считают, что здесь Иисус представлен как Тот, Кто привел космос к бытию, но Murphy‑O'Connor, RB 85 (1978), 253–267, настаивает, что Павел намекает на язык крещения, в котором Иисус описывается как Избавитель. О деле Духа, не упомянутого здесь, см. 12:4–6, где присутствует трехчастная модель: один Дух, один Господь, один Бог. , неважно, жертвенная ли это пища или нет. Таким образом, христиане свободны: «Едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем» (8:8). Однако Павел заботится о немощных новообращенных, чье знание несовершенно и которые могут подумать, что наличие в храме идола и трапеза там означает поклонение этому богу и что вкушение идоложертвенного — идолопоклонство. Поэтому важно не соблазнить немощных [210] См.: G. R. Dawes, CBQ 58 (1996), 82–98. В 8:7 Павел говорит о принципе уважения syneidēsis, «совести». Как указывает Snyder, First Corinthians 125, это первое известное использование данного термина в христианской истории. . Павел руководствуется утверждением, которым начинается обсуждение (8:2): знание, даже правильное, может надмевать, но любовь укрепляет других и сдерживает своекорыстие. (Понятие пастырского ограничения прав может стать проблемой для поколения, которое постоянно говорит о правах, но не об обязанностях.) Если пища приводит к падению «немощных», лучше не есть ее (8:13). «Не подавайте соблазна ни иудеям, ни эллинам, ни церкви Божией» (10:32).

В главе 9 Павел страстно защищает свои права как апостола. Некоторые не признают его апостолом, но он видел воскресшего Господа, и его миссионерские успехи доказывают его апостольское звание. Не от сомнения в своем статусе Павел не пользуется своими правами апостола — например, права получать пищу и материальную поддержку от общины, взять с собой жену–христианку, которую тоже будут содержать верующие [211] Из 9:4–6 мы узнаем, что других апостолов (для Павла это не обязательно Двенадцать), братьев Господа (включая Иакова?) и Кифу (Петра) сопровождали жены–христианки. Они тоже не зарабатывали средств к существованию, а, по–видимому, ожидали, что их новообращенные будут их поддерживать материально. Варнава, как и Павел, жил по–другому. Принимая во внимание враждебное отношение к Варнаве и его поведению в Антиохии (около 49–50 года) в Гал 2:13, интересно, что здесь Павел упоминает о нем (около 55 года н. э.) одобрительно. . Он предпочитает сам содержать себя и проповедовать безвозмездно, чтобы просьба о поддержке не стала препятствием вере (могут подумать, что он проповедует ради денег). Два глубоко риторических отрывка (9:15–18,19–23) представляют Павла с самой лучшей стороны. Он явно гордится тем, чего достиг ценою своих жертв, в то же время — на нем обязанность, возложенная на него Богом: «Горе мне, если не благовествую». В своей проповеди он стал всем для всех, чтобы приобрести больше последователей: для подзаконных был как подзаконный, для чуждых закона — как чуждый закона, для немощных был как немощный. (Этот отрывок должен стать предостережением всем тем, кто видит во взглядах Павла строгую и негибкую идеологию: прежде всего он был миссионером.) В 9:24–27 он завершает разговор о трудностях, которые преодолевал в своем служении, используя образы спортивного состязания (что должно было быть близко коринфянам, для которых Истмийские игры имели большое значение [212] O. Broneer, ВА 25 (1962), 1–31; HTR 64 (1971), 169–187. ). Он строг к себе, чтобы его самого не дисквалифицировали после проповеди другим.

Главы 10–11 рассматривают другие проблемы коринфян, в основном, связанные с общинным богослужением. В 10:1–14, говоря об исходе, во время которого многие израильтяне прошли сквозь море и ели одну и ту же духовную пишу, но, тем не менее, лишились благоволения Бога, Павел предостерегает коринфян от распущенности, уныния в испытаниях и идолопоклонства — все примеры испытаний Израиля в пустыне были «написаны в наставление нам, достигшим последних веков» [213] W. AMeeks, JSNT 16 (1982), 64–78. . В 10:2 и 14–22 Павел пишет о крещении и о евхаристической чаше благословения, которая есть приобщение (koinōnia) крови Христовой, и преломлении хлеба, которое есть приобщение тела Христова (10:16). Здесь Павел высказывает некоторые важные для последующей сакраментологии идеи, так как четко показывает, что через крещение и евхаристию Бог избавляет христиан от бремени и поддерживает их. Он также объясняет, что такая поддержка не делает тех, кто участвует в таинствах, невосприимчивыми к грехам и не избавляет от божественного суда. Поскольку многие участники — это одно тело [214] Не вполне ясно, означает ли 10:17, что христиане образует одно общее тело (в духе Кол и Еф, где Церковь — тело Христа) или они участники в одном воскресшем теле Христа. См. 1 Кор 12:12 и главу 27 ниже. , участие в евхаристии несовместимо с участием в идолопоклоннических жертвах, которые фактически приносятся демонам и делают людей соучастниками демонов [215] В 8:1–6 и 10:23–32 Павел указывает, что, поскольку языческие боги — это не боги, пища, пожертвованная им, такая же, как и всякая другая пища. Но активное участие в жертвоприношениях этим богам — не вопрос безразличия. . Нельзя участвовать одновременно в трапезе Господа и трапезе демонов. Прерывая разговор о евхаристии, в 11:1–16 он дает рекомендации о правилах поведения во время общинной литургии: мужчина не должен молиться или пророчествовать с покрытой головой, а у женщины голова должна быть покрыта. Богословская основа этого требования (мужчина — славное отражение Бога, а женщина — отражение мужчины, женщина должна иметь на голове знак власти над ней для ангелов [216] Не производило ли появление замужней женщины с непокрытой головой впечатление, что она публично не признает своего семейного положения? О появлении женских головных покрывал см. D. W. J. Gill, Tyndale Bulletin 41 (1990), 245–260; C. L. Thompson, ΒΑ 51 (1988), 99–115. О социальном положении коринфских женщин см. G. Clark, Theology 85 (1982), 256–262. О богословии Павла: M. D. Hooker, NTS 10 (Т963–1964), 410–416; G. Trompf, CBQ42 (1980), 196–215; O. Walker, JBL 94 (1975), 94–110. Попытку О. Walker, JBL 94 (1975), 94–110) изобразить 1 Кор 11:2–16 поздней и неаутентичной вставкой отвергает J. Murphy‑O'Connor, JBL 95 (1976), 615–621, который, однако, недооценивает авторитетность взглядов Павла на том основании, что они не преподаются официально. Однако J. P. Meier, CBQ 40 (1978), 212–226, указывает, что Павел представляет свою точку зрения на необходимость для женщин покрывать голову как апостольскую традицию. ) не кажется полностью убедительной даже самому Павлу, и в итоге (11:16) он просто ссылается на церковный обычай.