Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том II

О неподкрепленных доказательствами предположениях см. BMAR 102–103. Деян 2:10 упоминает иудеев из Рима в числе тех, кто услышал об Иисусе в первую Пятидесятницу.

PL 17-.46А; CSEL 81, р. 6, # 4 (3).

Многие ученые утверждают, что поскольку иудео–христиане были ранее изгнаны императором Клавдием, то известная Павлу римская община, возможно, содержала большой процент язычников. Однако эти языкохристиане во многом исходили из взглядов иудеев, которые обратили их. Более того, некоторые иудео–христиане могли вернуться в Рим после смерти Клавдия в 54 году.

J. L. Martin назвал Письмо к Римлянам первым комментарием на Письмо к Галатам. Metzger, New 229, говорит, что если Письмо к Галатам — великая хартия вольностей вселенского христианства, то Письмо к Римлянам — его конституция.

Рим 16:17–20 предостерегает от разногласий вопреки учению, которое римляне получили, но это не означает, что лжеучителя уже появились и создают раскол: возможно, Павел написал эти строки просто на всякий случай.

См. десяток различных теорий в TRD 3–171, а также Wedderburn, Romans.

Ср. мнение Филиппа Меланхтона, соратника Лютера по немецкой Реформации: «компендиум христианской религии». Однако Рим делает непропорционально большой акцент на темах, которые представлены в Гал.

В 16:1–2 Павел просит помочь Фиве, которая, видимо, везла письмо. Возможно, она должна была работать с Присциллой и Акилой по организации такого опорного пункта. Все трое принимали участие в миссионерской деятельности Павла в восточном Средиземноморье.

Если считать Рим дидактическим письмом, можно усмотреть в нем параллели с «Этикой» Плутарха; см. M. L. Stirewalt, Jr., TRD 147–171. Dunn, Romans, однако, прав, что это письмо во многом выбивается из греко–римских литературных и риторических норм, а научные дискуссии о способе его красноречия (судебное, совещательное или торжественное) мало способствует его пониманию.

Morgan, Romans 17, указывает, что в начальных стихах Павел предполагает, что его слушатели поймут многие богословские термины: «Мессия» (Христос), «апостол», «благовестие», «Сын Божий», «Писание», «Дух святости», — у христиан очень рано появилась общая терминология.

Например, выражение «Дух святости» отражает семитскую генитивную конструкцию вместо более привычного для Павла и более правильного греческого выражения «Святой Дух». Отметим, что в начале Павел не упоминает о распятом Иисусе и Его смерти (ср. Рим 4:25). Амвросиастр, продолжая тему, затронутую в вышеприведенной цитате, пишет, что до Павла тайна креста не была изложена римлянам.

В подлинных письмах Павла спасение — это эсхатологический будущий аспект Божьего деяния, в котором играет роль заступник Иисус на небесах. Иудеи понимали это в контексте ВЗ (Бог избавляет Израиль), а язычники — в свете представлений о царе/императоре, который «спасал» народ или город от зла. Обычно Павел отделяет спасение от оправдания (ср., однако, Еф).

Этот отрывок породил дискуссии о том, был ли Павел сторонников естественного богословия. Ситуацию усложняют патристические теории естественного откровения и возникший в новое время акцент на чистоте эсхатологического богословия Павла (чему якобы противоречит акцент на способности человека к логическим выводам). В своем тонком анализе Fitzmyer, Romans 271–274, показывает, что Павел использует эллинизированную иудейскую мысль об язычниках из Прем 13:8–9: «Но и они неизвинительны: если они столько могли разуметь, что в состоянии были исследовать временный мир, то почему они тотчас не обрели Господа его». Павел не говорит о естественном откровении [apokalyptein] , сравнимом с откровением во Христе. Он говорит о том, что Бог сделал ясным в божественной вечной власти в материальном творении и чем язычники пренебрегли.

Прем 14:17–31. Об осуждении Павлом гомосексуализма см. выше, главу 22. Spivey and Smith, Anatomy 342, утверждают, что Павел приводит пример гомосексуального поведения не потому, что это худший из грехов, но потому что оно показывает, как грех может извратить сотворенный Богом порядок (см. Иуд 7).

В других письмах Павел выражает враждебное отношение к обрезанию новообращенных язычников, но здесь он говорит об иудеях. Вряд ли случайно то, что в Рим Павел обсуждает свое отношение к иудаизму: римским христианам это было бы интересно.