Брюс Мецгер - Канон Нового Завета Возникновение, развитие, значение

Проповедь написана не очень изящным, но сильным и одухотворенным языком, в очень глубоких нравственных тонах. Ее язык — разговорная латынь римского и африканского населения, где один падеж нередко заменяется другим, путаются формы рода и времени [372] См. Adam Miodonski, Anonymus Adversus aleatores (Gegen das Hazardspiefy… kritisch verbessert, erläutert und ins Deutsche ubersetzt (Erlangen und Leipzig, 1889), и Adolf Hilgenfeld, Libellum de akatoribus inter Cypriani scripta conservatum (Freiburgi В., 1889). .

В ней есть семь цитат из Ветхого Завета и двадцать две из Нового. Используемая версия близка к старолатинской или Итале [373] Важно, однако, что в двух из четырех рукописей, используемых в издании Хартеля (Hartel), ветхозаветные цитаты, сохранившиеся в первозданном виде в других манускриптах, выправлены по тексту Вульгаты. . Автор часто цитирует Евангелие от Матфея, несколько раз — от Иоанна. Из Павловых посланий упоминаются Послание к Римлянам, 1–е к Коринфянам, к Галатам, к Ефесянам (?) и 1–е и 2–е к Тимофею. Видно также, что он знаком с 1–м Иоанна и Апокалипсисом. Цитаты предваряются формулой: «Господь говорит в Евангелии» (Dominus dicit in Evangelio), «Апостол Павел [или Иоанн] говорит (apostolus Paulus [Johannes] dicit), и «Писание говорит» (dicit scriptum). Все тексты, будь то Ветхий Завет или Новый, цитируются очень свободно; это лучше всего объяснить гипотезой о том, что трактат представляет собой проповедь, а не папскую энциклику, как вначале думал Гарнак.

Стоит отметить и то, что в главе 2 автор цитирует отрывок из Пастыря Ерма (Под. IX. 31, 5) как «божественное Писание» (diдt scriptum divina) , располагая эту цитату в одном ряду с выдержками из Посланий Павла. Точно так же, посреди фрагментов из Посланий Павла, в главе 4 помещена вольная цитата из Дидахе.

Вдобавок к книгам, которые повсеместно стали принимать как канонические, существовали десятки писаний, которые в некоторых частях Церкви, некоторое время, также считались каноническими [374] Английский перевод апокрифических книг Нового Завета см. в M. R. James, The Apocryphal New Testament (Oxford, 1924); Edgar Hennecke and Wilhelm Schneemelcher, New Testament Apokrypha, ed. by R. McL. Wilson, 2 vols. (London and Philadelphia, 1963); The Nag Hammadi Library in English, ed. by James M. Robinson (New York, 1977). См. также с. 188, примеч. 61. . Однако с течением времени их по разным причинам признавали негодными для того, чтобы включать в постоянный список авторитетных писаний, принимаемых всей Церковью как Священное Писание. Некоторые из них получили название «апокрифов». Это слово греческого происхождения, означающее «утаенный, скрытый» (απόκρυφα). С точки зрения тех, кто принимал эти книги, они были «скрыты» или изъяты из общего употребления, поскольку считалось, что в них содержится тайное или эзотерическое учение, слишком глубокое для того, чтобы сообщать его кому–либо, кроме посвященных. С другой точки зрения, однако, считалось, что такие книги надо «скрывать» потому, что они подложные или еретические [375] См., например, рассуждения Иеронима (Epist. 107, 12 и Prol. Gal. в Samuel et Mal), и Августина (De civil. Dei, 23, 4). . Таким образом, у этого термина первоначально было и весьма высокое значение, и умаляющее в зависимости от того, кто им пользовался.

Очевидно, громадное большинство апокрифических книг пыталось как–то воспроизвести те литературные формы, которые оказались включенными в Новый Завет, то есть евангелия, деяния, послания и апокалипсисы. Посланий — меньше всего, так как ясно, что написать послание, напоминающее настоящее, намного труднее, чем повествование о событиях, герои которых — Иисус и разные апостолы.

Конечно, мы не можем в этой работе дать хотя бы краткий очерк всех христианских книг, которые в какое–то время верующие той или иной части Римской империи считали авторитетными. Однако мы попытаемся кратко описать несколько примеров, которые принадлежат каждой из нескольких категорий таких писаний и некоторое время оставались на границе канона. (См. также все, что сказано о трактатах Наг–Хаммади в гл. IV. 1, 4, выше.)

Желание писать евангелия могло проистекать от того, что мы находим в конце Евангелия от Иоанна: «Много сотворил Иисус пред учениками Своими и других чудес, о которых не написано в книге сей» (20:30) и «Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг» (21:25). Апокрифические евангелия бывали двух видов: одни стремились дополнить, другие — заместить четыре Евангелия, принятые вселенской Церковью [376] См. Helmut Koester, «Apocryphal and Canonical Gospels», Harvard Theological Review, lxxiii (1980), pp. 105–130, и «Überlieferung und Geshcichte der frühchristlichen Evangelienliteratur», Aufstieg und Niedergang der römischen Welt, II, 25 (2) (Berlin, 1984), pp. 1463–1542. Кестер осуждает то, что он сам называет искусственной границей между каноническими и апокрифическими евангелиями; ср. также его комментарий: «Различие между каноническим и неканоническим, православным и еретическим туманно… Нет никакого основания разделять "Введение Нового Завета" и "Патрологию"» (J. М. Robinson and Koester, Trajectories Through Early Christianity [Philadelphia, 1971], pp. 270 и 273). Вполне возможно, что с точки зрения литературного анализа обе категории можно и нужно рассматривать вместе, но, создавая впечатление, будто и по содержанию они равнозначны, мы обнаружили бы отсутствие элементарной чуткости. . Членам древней Церкви особенно хотелось узнать о тех сторонах жизни и служения Иисуса, о которых канонические Евангелия не рассказывали ничего или почти ничего. Это, во–первых, детство и отрочество (только у Луки есть один рассказ 2:41–51); во–вторых, то, что делал Иисус после смерти на кресте до воскресения. Когда людьми владеет любопытство, они обычно стремятся его удовлетворить. Поэтому нас не должно удивлять, что члены древней Церкви составляли рассказы о том, что, по их мнению, происходило [377] Анализ быстрого роста такого дополнительного материала см. в статье автора этой книги: «Names for the Nameless in the New Testament: A Study in the Growth of Christian Tradition», в Kyriakon: Festschrift Johannes Quasten, ed. by Patrick Granfield and J. A. Jungmann, i (Munster i. W., 1970), pp. 79–99. . Среди таких апокрифических евангелий, написанных во II, III и последующих веках, — Протоевангелие Иакова, История детства от Фомы, Арабское евангелие детства, Армянское евангелие детства, История Иосифа плотника, Евангелие о Рождестве Марии и некоторые другие евангелия, рассказывающие о первых годах жизни Иисуса. Евангелие Никодима (иначе известное еще как Деяния Пилата [378] Сочинение, дошедшее до наших дней под этим названием, полностью отличается от подложных Деяний Пилата, сфабрикованных, по свидетельству Евсевия, чтобы дискредитировать христиан. Фальшивые Деяния предназначены для того, чтобы оправдать распятие Христа. Учителям было предписано читать их школьникам «вместо уроков, чтобы заучивали наизусть» (Церковная история, IX. 5, 1). ) и Евангелие Варфоломея повествуют об Его схождении в ад. Все эти евангелия обнаруживают гораздо худшее знакомство с географией и обычаями Палестины, нежели канонические, что неудивительно, если принять во внимание обстоятельства и время их написания.