Array Сборник статей - Международный психоаналитический ежегодник. Шестой выпуск. Избранные статьи из «Международного журнала психоанализа» (сборник)

Фауст стремится к миру бесконечности, поэтому скудные достижения на пути упорного поиска знания меркнут на фоне нового объекта его желания – всеведения. Фауст ограничен «соображениями реальности», и это становится плодотворной почвой для дела дьявола; Мефистофель предлагает ему мир без препятствий, мир, где осуществляются все желания.

Мефистофель представляется как дух, «всегда привыкший отрицать», и продолжает:

Он воплощает принцип отрицания, полную противоположность мысли и созидания. Мы знаем, что Фауст существует не независимо, он порожден добром. Некоторые рассматривают зло/ненависть исключительно как отсутствие [добра], но Фрейд, как и Гёте, рассматривает деструктивность человека не только в терминах пассивности. Деструктивность не просто отсутствие добра, но отрицание добра.

Мистер А., пациент чуть старше 30 лет, демонстрировал полнейшую отрешенность и подавление чувств. О своей жизни он поведал как о серии бессмысленных незначимых фактов. Важные события в его жизни, предполагающие подлинный рост и развитие в анализе, как будто не имели к нему отношения. Некая мертвенность характерным образом заполняла консультационный кабинет. В самом начале он принес следующее сновидение: Произошел ядерный взрыв. Пыль и радиоактивные осадки засыпали меня. Мне было приятно и спокойно. В этом сновидении ясно видна работа деструктивности. Но она не самоочевидна.

В рамках современного кляйнианского мышления влечение к смерти осмысляется в соответствии с разными моделями. Большинство стремится отцепить это понятие от теоретизации в биологических терминах, через которую Фрейд изначально ввел его, и концептуализировать функционирование влечения к смерти в чисто психологических терминах.

Можно выделить три модели, которые отчасти перекрывают друг друга.

Модель 1 фокусируется на влечении, цель которого – уничтожение жизни и всего, что отождествляется с жизнью, в особенности мышления и восприятия, на которое мышление опирается. Мы говорим здесь об «аннигиляции части Я (или психической функции)». Факторами, ее запускающими, является наличие добродетелей, принадлежащих не-Я, и столкновение с ограничениями или препятствиями. Удовольствие, доставляемое аннигиляцией, – это чистое сиюминутное удовольствие от разрушения, и, как правило, оно выражает глубинную зависть. Этому очень близко описание Мефистофеля как «духа, всегда привыкшего отрицать». Феноменологически его действия проявляются громко, неистовство охватывает его время от времени и потому заметно.

Эта модель противоположна двум другим, в которых подчеркивается не действие или событие , а деятельность , при этом более незаметная.

Модель 2 тоже делает акцент на аннигиляции Я и объекта, но феноменология здесь иная. Она представляет собой постоянную тенденцию или диспозицию, проявляющуюся как тяга к бездумности. Можно сказать, что это стремление к безжизненной пассивности.

В Модели 3 также подчеркивается тихая, направленная на умерщвление / препятствование развитию активность, цель которой – не аннигиляция, но своеобразный паралич; объект должен оставаться живым для поддержания с ним определенного рода отношений. Извлекаемое удовольствие носит садистический характер. Как и в Модели 2, эта активность по большей части непрерывна и феноменологически трудноуловима.

Возвращаясь к сну:

• Если концентрироваться на взрыве, то можно думать вдоль линий Модели 1.

• Если мы думаем об осадках – побочных продуктах, непрерывно убивающих объекты, тихо увлекающих Я в приятную бездумность и уплощающих психическое функционирование, тогда это укладывается в Модель 2.

• Еще один вариант: если думать об осадках, продуктах распада как репрезентации непрерывного процесса, облучения Я и объектов, поддержания в них специфического полуживого состояния, связанного с удовольствием от жестокости, тогда это будет Модель 3.

С тех пор как Фрейд ввел понятие влечения к смерти, его феноменология понимается неоднозначно. Он использует это понятие, чтобы объяснить очень непохожие между собой, по крайней мере на первый взгляд, феномены. В «По ту сторону принципа удовольствия» описана постоянно существующая тенденция: молчаливая тяга к психическому состоянию, подобному состоянию отсутствия напряжения, состоянию инертности, бездумности; «принцип нирваны» [89]. Эту идею он впервые высказал в «Проекте». При этом в «Наброске» (Freud, 1938) Фрейд описывает нечто подобное Модели 1: громкое в своей разрушительности, направленное как вовне, так и на Я, «[чья] окончательная цель – уничтожение связей и тем самым разрушение вещей» (Freud, 1938, p. 147).