Array Сборник статей - Международный психоаналитический ежегодник. Шестой выпуск. Избранные статьи из «Международного журнала психоанализа» (сборник)

Aulagnier P . (1975). The violence of interpretation: From pictogram to statement (The New Library of Psychoanalysis). London: Brunner-Routledge.

Aulagnier P . (1984a). Le retrait dans l’hallucination: un équivalent du retrait autistique? // Lieux de l’enfance, 3. Toulouse: Privat.

Aulagnier P . (1984b). L’Apprenti-historien et le maître sorcier: du discours identifiant au discours délirant. Paris: Presses Universitaires de France.

Enriquez M . (1985). Au carrefour de la haine. Paris: Epi.

Sara Flanders. On Piera Aulagnier’s «Birth of a Body, Origin of a History». Int J Psychoanal (2015) 96:1403–1415.

12 Caedmon Rd, London, N7 6DH.

Читать Оланье нелегко. Она раздвигает границы психоаналитического дискурса в неожиданных и смелых направлениях. Например, в качестве преамбулы к своему исследованию самых ранних психических переживаний она предлагает рассуждение о месте тела в религиозной и научной традициях, отмечая, что психоанализ, хотя и является частью научной традиции, имеет также связи и с религиозным дискурсом, который интерпретирует смысл опыта тела по отношению к желанию. Временами кажется, что она сама оказывается на грани религиозного дискурса, когда размышляет о своем неуловимом предмете – происхождении личной истории, воображаемого опыта новорожденного младенца.

Позиция Пьеры Оланье, на международном уровне лучше всего известной по книге, переведенной как «Насилие интерпретации», глубоко укоренена во французской аналитической традиции. В то же время Пьера оригинальна и идиосинкратична: стоит обособленно. Она была заметной фигурой в политических и теоретических бурях, отмечавших историю психоанализа во Франции (Birksted-Breen, Flanders, Gibeault, 2012). Детали этой истории ясно видны во многих утверждениях, сделанных в эссе (хотя Оланье редко прибегает к сноскам или цитирует другого автора, чтобы выразить согласие с ним или оспорить его довод). Французские читатели, для которых и написано это эссе, воспринимают традицию и положение в ней Оланье как само собой разумеющееся. Она ведет свои оригинальные наблюдения, часто изобретая собственную терминологию, чтобы назвать нечто только что идентифицированное. За этим эссе стоит тщательно продуманная опора на Фрейда или такая же опора на Лакана (в случае Лакана, возможно, даже взаимная) – опора, на которой основано столь характерное для нее решительное и глубоко самобытное видение. Оланье приносит в психоаналический дискурс инакость, такую освежающую и увлекательную, что можно потеряться. В этом эссе, например, автор сосредоточена на первых месяцах жизни и опирается на теорию индивидуума или субъекта, который понимается как нечто установленное с самого начала в воплощенных в теле отношениях с матерью/другим, средой, языком, культурой и историей. Оланье заставляет эти уровни играть необычайным образом в своих концептуализациях, указывая на их взаимодействие по ходу крайне теоретизированного описания многослойного психосоматического развития во времени, в месте и культуре.

Так же как Лапланш, Понталис, Видлоше и Анзьё, Оланье проходила анализ у Лакана. И, я думаю, больше, чем они, и больше, чем даже Лапланш, осталась верна лакановским истокам. Однако, как мы видим, значительная часть ее работы отклонилась от этих истоков. В клиническом отношении на нее, похоже, сильнее всего повлиял ее собственный опыт, в первую очередь долгая работа с психотическими пациентами, которой она предавалась со всей страстью (Troisier, 1998). В 1963 году, когда Лапланш, Понталис, Видлоше и другие отделились от Лакана и сформировали APF (Association psychanalytique de France – Психоаналитическую ассоциацию Франции), добившись таким образом признания со стороны Международной психоаналитической ассоциация [IPA], Оланье осталась со своим аналитиком и учителем в EFP (Ecole Freudienne de Paris). Она исходила из того, что можно уважать и принимать учение Лакана, но при этом необязательно оправдывать те аспекты его клинической практики, против которых возражает IPA (Troisier, 1998).

Отношение Оланье к своему интеллектуальному отцу отличается честностью, интеллектуальной независимостью и верностью. Она не покидала Лакановское общество в течение пяти лет после первоначального раскола. Но когда Лакан ввел новую, весьма спорную форму профессиональной квалификации, la passe , Оланье ушла из EFP, заявив, что не может с ней согласиться; по ее мнению, это слишком серьезно подрывало необходимые требования к психоаналитику. Затем вместе с несколькими своими коллегами она сформировала еще одно общество, OPLF (Organisation psychanalytique de langue Française), которое получило название Quatrième Groupe (Четвертая группа). Оланье оставалась в Quatrième Groupe весь последний отрезок своей чрезвычайно плодотворной профессиональной жизни. Само это название – «четвертая группа» – олицетворяет принцип ее работы.