Алекс Ведов - Вверх по течению. Записки аутсайдера

Во-вторых, плохо это или хорошо, но так получилось, что к середине жизни я не обременён семьёй и многочисленными сопутствующими семейной жизни проблемами, которые практически не оставляют человеку ни сил, ни свободы, ни желания что-то там ещё и писать. Конечно, есть исключения, но не будь я просто один, вряд ли стал бы одним из таких.

А поскольку перестал играть сколько-нибудь заметную социальную роль, сильно сузился и круг моего общения, который и без того был не очень-то обширный. Многие связи ослабились, другие просто оборвались. Но с ними исчезли также и неизбежные ограничения, всякие ненужные бессмысленные «дела», всевозможные взаимные обязательства, которыми люди так любят друг друга опутывать. И личной свободы нынче у меня как никогда много. Думаю, такая замена вполне равноценна.

Так что теперь веду почти затворнический образ жизни. Во многом даже сродни образу жизни анахоретов. Этакая внутренняя эмиграция. Не так плохо, как может кому-то показаться. Есть своя прелесть в том, что почти полностью принадлежишь самому себе и распоряжаешься своим временем (полностью никогда не бывает, кто бы что ни говорил). Во всяком случае, пока такое положение дел меня устраивает.

И ещё важное добавление. На этих страницах я не касаюсь тем политики внутренней или внешней. Не обсуждаю экономическую ситуацию в стране и международное положение. Не занимаюсь критикой действующей власти и прочих сильных мира сего. Не делаю прогнозов в отношении путей развития страны и общества. Не анализирую социальные проблемы и тем более не даю рецептов их решения. В общем, не занимаюсь злободневными вопросами.

Во-первых, этим с разным успехом занимаются периодические издания, телевидения, интернет. Да и в писателях-публицистах, специализирующихся в перечисленных областях, нет недостатка. И даже не в писателях, а во всех, кто имеет что-то сказать и, имея доступ к СМИ и в интернет, высказывается по данным поводам.

Во-вторых, мне эти темы не столь интересны, как те, о которых намерен поговорить далее с самим собой. И, может быть, заочно, в форме монолога – с кем-нибудь из читателей. Эти записки – нечто вроде дневника, сборника наблюдений и размышлений на темы, которые меня занимают и на которые (как мне кажется) у меня есть что сказать.

Можно сказать, что к нынешнему моменту (начала написания этой книги) я оказался в определённом смысле выпавшим из потока жизни, отошедшим на её обочину, присевшим и наблюдающим, как она несётся мимо. То есть аутсайдером, маргиналом. Или, как нынче модно выражаться, лузером.

Признаваться в таком считается неловким. И даже постыдным. Ведь это равносильно расписке в собственной несостоятельности. Коли нет достижений, значимость которых в любом социуме общепринята, просто не обсуждается, – значит, ты неудачник, не пример для подражания, вообще неполноценный.

Жизнь требует от всех активности, инициативы, усилий – одним словом, деятельной вовлечённости в свой стремительный бурлящий поток. И если ты не проявляешь нужных качеств, не гребёшь и не отталкиваешь гребущих рядом, стремясь опередить их во что бы то ни стало, тебе нечего и надеяться на успех. Ты неизбежно окажешься оттеснённым другими и вынесенным потоком на отмель. То есть, по терминологии участников всеобщего заплыва, окажешься в проигравших. А то даже захлебнёшься и, если никто не поможет, пойдёшь ко дну (и такое бывает, особенно на бурных порогах).

Вот я и нахожусь на отмели. Я давно уже никуда не гребу, хотя надо признаться, тоже пытался когда-то с переменным успехом. Не то чтобы я устал и сошёл с дистанции; мне это просто надоело, и я выбрался на сушу. Теперь спокойно сижу, наслаждаясь тишиной, и смотрю на поток. Мне вполне хватает и этого.

Но я не хочу, чтобы сказанное было воспринято как признание в собственном поражении. Во-первых, критерии успеха и провала, удачи и неудачи у каждого свои, к тому же изменчивы; во-вторых, жизнь ещё не закончена, поживём – увидим.

Я нисколько не завидую тем, кто уже приплыли и ещё приплывут (куда?) в числе первых. Я понял, что мне с ними не по пути, отчего и повернул к берегу. Они нацелены получить свои призы, не слишком интересные мне. А у меня, возможно, будет свой, совершенно не интересный, да и неведомый им.

Дело в том, что я решил пойти потихоньку вдоль берега вверх по руслу реки. Совсем в противоположном направлении. Вверх по течению.

Кажется, я незаметно для себя сформулировал главную нить и направление своего повествования: это будет неспешное путешествие к истокам, но с неизменным вниманием ко всему, что попало и ещё попадёт в поле зрения. И уж во всяком случае, не теряя из виду саму реку, берега и окружающий пейзаж. Иначе можно забрести чёрт знает куда.