Алина Храмова - Отцепись от себя!

Также у меня появился поклонник (и не один, но наиболее ярко себя проявлял тот, кого я отметила), что мне весьма льстило и подогревало желание быть в хорошей форме (но первичным стимулом не являлось). А также проблемы во взаимоотношениях в семье, что меня побудило поменьше ей доверять и побыстрее разбираться с самообеспечением, чтобы съехать. Однако самочувствие оставляло желать лучшего, что изрядно выбивало меня из намеченного плана. По своей стратегии я записалась на японский язык, но с него я ушла, ведь почти каждое занятие я теряла фокусировку, очень нервничала, что отстаю от группы и отвратительно себя чувствовала физически (тремор, головокружение, заторможенность, слабость) – короче, я приняла решение, что не потяну его в таком состоянии. Да и не была до конца уверена, что знание японского сильно мне поможет в заработке. Так как в семье был человек, категорически не принявший моего решения, и весьма неплохо манипулировавший, в том числе и моей финансовой зависимостью от него, пришлось схитрить. Но хитрость не пригодилась, да и не вышла её реализация, так что через скандал дома я ушла на другой язык. И ещё больше захотела съехать, так как отчётливо ощущала нарушение моих границ и ограничение свободы действий.

Вернёмся к вызыванию рвоты. Родители не знали подробностей. Пару раз я некачественно «замела следы» и остался характерный запах. Я соврала, что меня тошнило после еды, и нашла такой способ избавиться от мерзкого ощущения. Больше я таких упущений не допускала. И всё же доля правда в моей лжи была – чаще всего, особенно утром, после еды меня правда тошнило, да и вообще мне было плохо. Иногда из-за этого срывались поездки в универ. Было состояние, будто я вот-вот упаду в обморок, но этого ни разу не произошло, даже когда я была совсем на грани – думаю, очень сильный контроль психики, основывавшийся на инстинкте самосохранения.

Никому из окружения я не рассказывала про вызывание рвоты – вдруг подумают, что я «поехала», и от меня все отвернутся (включая родителей и любимых подруг). Я пробовала делиться тем, что не худею и только толстею (набираю вес) от любой еды. Из рекомендаций было «больше ешь», «пей хотя бы кефир» и что-то ещё. Когда я рассказывала о начавшихся недельных запорах родителям, мне сообщили фразу века: «Ешь вода, пей вода – срать не будешь никогда». У меня было такое ощущение, что меня вообще не понимают и не видят серьёзности проблемы. Ведь и ко врачу в ноябре я пошла по своей инициативе (к бесплатному в универе). Я не обижалась и, наоборот, благодарна за участие, но когда подобные советы давались пренебрежительным тоном со стороны родителей, было неприятно. Подруги как могли поддерживали. Не знаю, как их не задолбали мои стенания по поводу веса и фигуры. На курсе о моих проблемах со здоровьем знали 2—3 человека, которых я очень попросила никому не говорить – я же сильная, не хотела производить иное впечатление и получать лишнее сочувствие, жалость, иное отношение. Хотя потом и так всё вверх дном перевернулось, но это уже другая часть истории.

Когда я переедала и вызывала рвоту, думала, что легко прекращу это занятие силой воли. Как начала, так и перестану. Я ж сильная. Хотела похудеть до нужного веса, а потом взять и бросить это праздное дело. Но оказалась в совершенно иной ситуации. Дело в том, что вызывание рвоты для меня было наиболее подходящим вариантом существования на том этапе. И вот несколько причин. У меня было постоянное, зачастую болезненное, вздутие, очень длительные запоры. Сходить в туалет «по-нормальному» я могла, только изрядно переев. Просто «есть» не помогало. Чтобы избавиться от вздутия, тошноты и слабости, я перепробовала уйму вариаций рациона, но ни одна не помогла из испробованных. Преимущественно я руководствовалась рекомендациями из поисковиков, некогда выписанными рецептами и заключениями врачей. Выходило не слишком успешно, но я не оставляла попыток даже когда вызывала рвоту.

Кстати, вызывание рвоты также ликвидировало состояние слабости и тошноту – мне становилось сильно легче. А, так, приходилось лежать минут по cорок – часу, да и всё равно потом нехорошо было.

Следующей причиной была моя неготовность соглашаться на набор веса. Какое-то время, пока я пробовала решить проблему через коррекцию питания, режима, я смирилась с прибавкой в весе, но при все ещё скудном питании вес увеличивался или стоял на месте. В редких случаях падал на 200—400 грамм. Я бы впала в полную депрессию и отчаяние, если бы набрала свыше 53-х килограммов.