Андрей Попов - Феномен смерти в трансперсональной психологии

Отдельной темой в церкви было постоянное столкновение со смертью, начиная от ежедневных упоминаний о ней в молитвах и заканчивая регулярными отпеваниями и похоронами, в которых мне по долгу службы приходилось участвовать. Со временем я стал замечать, что чем человек более авторитетен в плане духовности (с точки зрения искренне верующих), тем легче и проще он относится к смерти, не боится мёртвых и спокойнее относится к собственной кончине. Мало того, если в начале моей церковной деятельности покойники вызывали во мне самом брезгливый страх, то позже я заметил, что ритуалы, связанные с умершими, каким-то обрезом углубляют и очищают моё восприятие мира.

Познакомившись с психотерапией, я обнаружил, что и здесь случаются «чудесные исцеления», но уже не под предлогом вмешательства высших сил, а в результате использования психотехник. Оказалось, что действительно существует некий механизм исцеления, который можно изучить и применять осознанно и направленно, но когда я попытался с ним познакомиться, то всё оказалось несколько сложнее, чем я предполагал. Да, при использовании определённых психотехник клиент может исцелиться душевно или даже физически, но происходит это не за счёт воздействия терапевта, а оттого, что клиент сам мобилизует собственный глубинный (возможно, духовный) потенциал. При этом та же тема смерти зачастую является краеугольным канем терапии, и позитивные сдвиги происходят после того, как человек перестаёт избегать этого вопроса и соглашается на его исследование.

Со временем я пришёл к выводу, что и религия, и психология опираются на одни и те же механизмы в душе человека, которые ассоциируются с духовным опытом и при помощи которых человек способен пережить существенную трансформацию, похожую на чудо. Это то, что объединяет религию и психологию, но, конечно, существует много того, что принципиально отличает эти два направления поиска человеком себя. Разные языки, разные цели, разный понятийный аппарат и методы работы с душой делают психологию и религию не только не тождественными, но во многом разнонаправленными. Однако тот предмет исследования, который мы называем душой, подразумевает схожесть опыта и возможность взаимного обогащения открытиями.

Совершенно очевидно, что религий много и они сильно различаются. В то же время должны существовать некоторые принципиальные сходства, по которым мы можем выделять религии в отдельный класс явлений. Как разные языки имеют в сущности одни и те же характерные черты – использование звуковых сигналов, обозначающих предметы, действия, явления и так далее – так и все религии имеют нечто общее. Чтобы не заблудиться, стоит отделить классические религиозные учения от модернистских, так как последние могут не иметь с религией ничего общего, кроме названия. Под классическими я понимаю сформировавшиеся более тысячи лет назад и опирающиеся на мистическую традицию. Чем более далёким от цивилизации является народ-носитель той или иной религиозной традиции, тем более она может быть архаичной и чистой с точки зрения проявления глубинных механизмов психики. И наоборот, современные конфессии, родившиеся в цивилизованном мире, будут скорее опираться на интеллектуальные домыслы их создателей, чем на духовный опыт. Та же критическая оценка может быть справедлива по отношению к людям, представляющим классические религии – если их верования не основываются на личном опыте в русле данной религии, а являются данью культурной традиции или выученной умозрительной концепцией. Поэтому в каждой религии существуют авторитеты – носители традиции духовного опыта, к которым сами верующие приходят за руководством, а также соответствующая авторитетная литература или устное предание. Похожее положение дел имеет место и в науке, и в искусстве, когда есть некие «эталонные представители», на которых ориентируются все остальные, а есть подражатели или явные шарлатаны.

Очевидно, что для нас авторитетные представители религиозных традиций более интересны, так как они, благодаря своему опыту, являются живыми носителями и образа мыслей данной религии, и её сверхъестественных, с нашей точки зрения, возможностей.

Основным отличием религиозного мировоззрения от обыденного является система ценностей, ориентированная на так называемый «потусторонний мир». Беря во внимание только классические религиозные традиции, мы можем прийти к выводу, что для их адептов существовала, помимо привычной видимой реальности, другая, как бы параллельная. Человек при жизни находился условно в двух мирах: телом в видимом материальном, а душой (хотя бы отчасти) в невидимом, причём после смерти его душа полностью переходила в потусторонний духовный мир. Ещё одной особенностью загробного мира, помимо наличия в нём душ умерших людей, связанных с душами живых, было то, что в нём живут боги или какие-то другие сверхъестественные существа. Если отношения с предметами материального мира определяло физическое существование человека, то жизнь и благополучие его души зависели от мира духовного и от отношений со всеми его обитателями.