Светлана Ладейщикова - Эмоционально-образная терапия каждый день

–

Марина с чувством и слезами облегчения повторяет мои слова, и я спрашиваю ее о том, как изменился образ девочки.

–

– Девочка улыбается и перебирается к отцу на колени, он ее обнимает. Она по нему соскучилась, – говорит Марина. – У меня словно гора свалилась с плеч, хочется выпрямиться, я всю жизнь сутулилась.

–

Эта сессия требует прояснения.

–

Вы помните, я во вступлении говорила о том, что один из главных принципов терапии звучит так: внутреннему миру – мир. Необходимо прекратить войну внутри себя и научиться принимать себя, поддерживать. У Марины это получилось.

–

Было решено две задачи.

–

Первая: нейтрализовать внутреннего обвинителя (образ отца). Достигнуть этого можно через парадоксальное разрешение, доброе слово, обращенное к обвиняющей части.

–

Вторая: остановить самонаказание, разрешив образу девочки не быть виноватой раз и навсегда.

–

Давайте разберемся, из чего складывается чувство вины.

–

С одной стороны, вина – это желание обратить время вспять, вернуться в прошлое и изменить там фактические события: «Если бы я вовремя похудела…», «Если бы я больше зарабатывал…», «Если бы я тогда не сказала этих ужасных слов его маме!..». Как вы понимаете, вернуть прошлогодний снег не удастся. Это просто невозможно – и точка.

–

А с другой – это форма самонаказания, гнев, направленный внутрь себя. Такое внутреннее самоистязание, растянутое во времени. Это опасный период. Люди застревают на годы, занимаясь самобичеванием и запрещая себе радость.

–

Эту стадию можно назвать рождением жертвы. А у жертвы есть свои выгоды: с нее спросу нет – неудачница, горюет и страдает, не надо делать никаких усилий, не надо суетиться, дергаться: всё, жизнь не удалась – жди помощи со стороны.

Добавьте еще сюда ощущение тайного морального превосходства. На Руси всегда был культ великомучеников, а страдание часто рассматривалось как добродетель. Лично я так не считаю.

Практика эмоционально-образной терапии заключается в работе с образами и чувствами. И сегодня мы поговорим о чувстве вины. О том, что бывает вина реальная и мифическая (она же невротическая). Я продвигаю идею о том, что альтернатива реальной вине – искреннее раскаяние и компенсация причиненного вреда.

Попросту говоря, если ты обидел человека и понимаешь это, – принеси свои извинения, если причинил ущерб – компенсируй. Конечно, приходится встречаться со своими разными неприятными чувствами, признавать, что ты не молодец, выяснять отношения.

Но, как мне недавно объяснили, оказывается, всю эту процедуру и смятение внутри себя можно сильно упростить: идешь в церковь, исповедуешься, ставишь пару свечек и все – на свободу с чистой совестью. И никаких тебе неприятных разговоров и телодвижений, радостно живешь дальше. Вот такой вариант справиться с чувством вины. Как вам?

Мне, честно говоря, не очень. Как-то даже трусливо и подленько: я все свои дела разрулил на вышестоящем уровне – с Богом, а те, кто мной обижены, пусть сами справляются, это их проблемы. Ну что же, это тоже способ жизни. Сгрузить на Бога всю ответственность за свои промахи.

Есть другой вариант.

Мужчина 42-ух лет в тяжелом депрессивном состоянии после недавнего развода и потери работы. Ощущение внутренней пустоты, глубокого отчаяния, от которого хочется кричать. Чувствует себя виноватым перед семьей, старыми родителями за то, что разочаровал всех, не справился, неудачник. Стал искать выход в религии, но походы в церковь усугубляли его состояние: ему казалось, что из золоченых рам лики святых смотрят на него с осуждением и укоризной. Словно говорят ему: «Нет тебе прощения за твою никчемную жизнь». Отчаяние нарастало и довело его сначала до психиатра, где ему выписали антидепрессанты, а потом уже и до моего кабинета.

Лейтмотив его рассказа был такой: я во всем виноват, я ничтожество, мои грехи непрощаемы, я недостоин жить на этой земле и моя депрессия – Божье наказание мне.

Сразу оговорюсь, что никаких таких уж особенных грехов за ним не водилось, такими страшными и непрощаемыми делала их его клиническая депрессия. Но тем не менее с этим что-то надо было делать.

Эмоционально-образная терапия дает возможность проникать во внутренний мир клиента и сделать его зримым и понятным как для терапевта, так и для клиента. И работает в самых сложных ситуациях.

И все-таки мое предложение было рискованным: