Сэм Харрис: Ложь. Почему говорить правду всегда лучше

Многие читатели категорически не согласны с данной позицией, а некоторые приводят в пример ситуации, где последствия правдивого ответа настолько плачевны, а польза настолько туманна, что обоснованность белой лжи не вызывает ни малейших сомнений. Например: представьте, что вы находитесь рядом с дочерью в день ее свадьбы и сегодня впервые видите ее свадебное платье. Даже если она в нем кажется толстой, в вашей откровенности толку мало – изменить все равно ничего нельзя. Вы готовитесь вести ее к алтарю, и любые слова, кроме слов восхищения и ободрения, кажутся кощунством. Это один из самых важных дней в жизни вашей дочери. У вас есть выбор: эгоистично цепляться за незапятнанный принцип честности или уберечь дочь от расстройства в самый неподходящий для него момент. Что вы сделаете? Подсказка: хороший отец не скажет: «Да, ты в этом платье толстая» – и не начнет советовать диеты и физические упражнения, ведя дочь по проходу. Согласен. Но подозреваю, что честное ободрение возможно даже в такой ситуации. Выражение отцовской любви к дочери: «Ты такая красивая» – утверждение, в центре внимания которого сама невеста, а не особенности ее платья. Это гораздо более важная правда, и произнести ее не составляет труда. Но я не сторонник догматичного следования честности любой ценой. Если конкретная ситуация складывается таким образом, что правда не принесет никакой ощутимой пользы, а только навредит, тогда ложь и в самом деле считается «белой».

Бок (1999) придерживается аналогичной позиции.

B. J. Sagarin, K. Rhoads, and R. B. Cialdini, “Deceiver’s Distrust: Denigration as a Consequence of Undiscovered Deception,” Personality and Social Psychology Bulletin 24, no. 11 (1998): 1167–1176.

http://www.ted.com/talks/ben_goldacre_battling_bad_science.html.

Возникают определенные разногласия, поскольку эксперты занимают позиции по обе стороны той или иной важной проблемы. Прийти к согласию по некоторым вопросам так и не удается. Но в случаях, когда власть имущих ловят на лжи или сокрытии конфликта интересов, возникает совершенно ненужная путаница.

http://healthland.time.com/2011/01/06/study-linking-vaccines-to-autism-is-fraudulent/, http://www.cnn.com/2011/HEALTH/01/05/autism.vaccines/index.html.

Некоторые читатели отмечают, что не все сторонники теорий заговора – лжецы, большинство абсолютно искренне верят в свои убеждения. Вероятно, так и есть. Но несомненно, что многие теории заговора начинались со лжи. Кто, к примеру, первым заявил, что «4000 евреев не пришли на работу во Всемирный торговый центр 11 сентября 2001 года»? Этот человек, безусловно, понимал, что лжет. И порожденная этой ложью убежденность в еврейском заговоре до сих пор отравляет умы мусульман всего мира.

http://www.samharris.org/blog/item/the-riddle-of-the-gun.

Один читатель подсказал, что ложь, описанную Ховардом в данном примере, в случае ее намеренности можно расценивать как гражданский деликт – при условии, что другой человек «в разумной степени полагается на нее себе в ущерб». В любом случае в последующих рассуждениях Ховарда упомянутое различие не имело ни малейшего значения.

J. Malcolm. 1990. The Journalist and the Murderer. (New York: Vintage, 1990), p. 3.

J. Malcolm. 1990. The Journalist and the Murderer. (New York: Vintage, 1990), p. 32.